Сказка об уроде

— Вы не против, Вероника, если мы подойдём ближе к фонтану? Я тут сто лет не бывал, хочется посидеть на скамейках, пока мы будем болтать. К тому же — продолжая тему хороших манер, — не принято стоять во время разговора с дамой, когда она сидит…

— По-моему, там было как раз наоборот, — заметила Вероника. — Позвольте, а о чём вы хотите поговорить со мной?

— О, уверен, у нас найдутся общие темы, — карлик бесцеремонно зашёл за коляску и сдвинул её с места. — Мне говорили, что вы весьма необычная девушка. А я, так сказать, люблю говорить с необычными людьми. Я и сам не вполне заурядный, как вы могли заметить, — он засмеялся.

Вероника совсем запуталась. В ней боролись два побуждения — схватиться за колёса, остановить коляску и прогнать наглого лилипута вон, либо поддаться любопытству. Поколебавшись, она выбрала второе. Карлик не выглядел сколько-либо опасным или безумным.

— Кто вам обо мне говорил? — спросила она.

— Ваша матушка, Лариса Ивановна. Удивительная женщина, а как готовить умеет! Таких вкусных голубцов, как у неё, я не пробовал с детства.

— Вы знаете мою мать?

— Ну, сказать, что мы давние друзья, было бы преувеличением. Я познакомился с ней три дня назад. Она сама мне позвонила — одна из моих подруг дала ей мой номер. Мы поговорили, и я не смог ей отказать во встрече. Вчера она нанесла мне визит с гостинцем в виде голубцов. Объедение!..

Мама позавчера и правда готовила голубцы. Вероника не знала, что и сказать. Это она устроила ей встречу с карликом? Но зачем, какой смысл?

Пока она пыталась разобраться с мыслями, Игорь подкатил коляску к одной из пустых скамеек и сел рядом с Вероникой. Белобрысый мальчонка, забравшись на балюстраду фонтана, глазел на них. Поймав его взгляд, карлик улыбнулся и помахал рукой. Мальчик неуверенно поднял руку в ответ, потом спрыгнул на землю и убежал — наверное, звать друзей, чтобы они тоже могли полюбоваться на диковинку.

— Умиляет, когда дети смотрят на меня, — сказал Игорь. — Они приходят в искреннее замешательство и не пытаются это скрыть. Пялятся на чудо-юдо, показывают пальцем, говорят родителям. А взрослые — эти изо всех сил стараются не подать виду, что вообще меня замечают, но стоит отвернуться, так пожирают тебя взглядом, ухмыляются и толкают друг друга в бока. По мне, так это куда неприятнее.

Вероника пропустила его разглагольствования мимо ушей. Когда первоначальный шок прошёл, в ней начала пробуждаться злость. Какое право имела мама за её спиной устраивать ей встречи с какими-то непонятными типами?

— Что она вам сказала? — спросила она, глядя на Игоря.

Карлик повернулся к ней. Глаза у него были тёмными, глубокими, завораживающими. О таких говорят «магнетические». Впрочем, Вероника ни на какой магнетизм поддаваться не собиралась.

— Она считает, что у вас есть дар.

Ну, конечно. Вероника кисло улыбнулась. С тех пор, как мама пережила второй инсульт, она просто помешалась на этой идее. И, честно говоря, это раздражало. Если во время болезни и депрессии она лелеяла Веронику, как всякая мать — своего ребёнка, то после того дня отношение Ларисы к дочери изменилось. Теперь она благоговела перед ней. Может быть, даже боялась. Это было неприятно.

— А вы, значит, председатель местного клуба экстрасенсов?

Игорь не обиделся:

— Ну, клуб не клуб, но в жизни я повидал немало необычных людей. И некоторые из них были намного более странными, чем я сам, — он демонстративно провёл рукой по темени, намекая на свой рост. Смотрелся он в этот момент весьма комично, но Вероника не улыбнулась.

— И кто, например? — иронично спросила она.

— Например, вы.

Вероника сняла солнцезащитные очки и зажмурилась от яркого света.

— Так, послушайте, — сказала она. — Я понятия не имею, что вы за человек и что там наговорила моя мать, но не стоит принимать её слова за чистую монету. Видите ли, я не всегда была такой, какая я сейчас. Ещё недавно я была здорова, и это всё случилось очень быстро… Это был сильный удар для матери, вот она и вбила себе в голову странные мысли, чтобы оправдать мой недуг. Будто бы я могу исцелять людей, и всё такое…

— Она сказала, что вы исцелили её саму.

— Это был инсульт. Её спасли врачи.

— Но ведь это ложь, Вероника, и вы это знаете.

Она поджала губы:

— Вы пользуетесь тем, что я не могу встать и уйти. Пожалуйста, оставьте меня в покое. Я не хочу с вами разговаривать.

Карлик остался на месте, однако на некоторое время замолчал. Они просидели несколько минут, не глядя друг на друга. Кромка неба стала совсем чёрной, и высящиеся на её фоне далёкие девятиэтажки выглядели, как нарисованные мелом на школьной доске.

Наконец, Игорь заговорил опять:

— Любите ходить в кино?

Вероника молчала.

— Не бойтесь, я не собираюсь пригласить вас на свидание, — он облокотился о край скамейки. — Я сам очень люблю кино. Ещё когда у нас в городе был только один экран в «Советском», я каждую неделю тратил карманные деньги на билеты. Потом, когда стали показывать американские фильмы, и вовсе перестал выходить из кинозала.

Он опустил взгляд на книжку в цветастой обложке в руках Вероники.