Сказка об уроде

И он заснул. Я ещё немного тряс его за запястье в надежде, что он придёт в сознание, но хмель окончательно победила его, и теперь пьянчугу не разбудил бы даже пушечный залп. Я поднялся и подошёл к стойке, чтобы взять с собой что-нибудь для завтрака. Остановил свой выбор на хлебе с ветчиной и бутылке молока. Заворачивая мне хлеб, трактирщик кивнул в сторону старика:

— Ну как, интересную историю он на этот раз выдумал?

— О да, — сказал я, улыбаясь.

— Промысел у него такой. В трактире бывает много людей проездом, вот он и охотится на них, ловит на крючок своих небылиц. А всё ради того, чтобы те купили ему задаром бутылку вина, только чтобы дослушать его сказки.

— Со мной эта уловка сработала здорово, — признал я.

На улице было темно — хоть глаз выколи, и только одинокий желтый фонарь возле входа в здание постоялого двора служил маячком, который не позволил мне заблудиться в незнакомом городе. Подойдя к фонарю, я посмотрел на небо, чтобы понять, какая погода будет утром. Судя по голодному сиянию звезд, день обещал быть славным. Я перевёл взгляд с небосвода на навес над входом в дом, где были установлены фигуры людей, которые приветствовали постояльцев. Днём я не приглядывался к фигурам, посчитав их за гномов. Сейчас, в скудном свете фонаря, я увидел, что это образы детей, мальчика и девочки. Ржавая девочка сидела, обхватив колени руками, и смотрела куда-то вдаль. Мальчик стоял рядом с ней, вскинув руки в жесте, который я ранее принял за приветствие. Но я ошибся: видимо, мальчик пытался защитить спутницу от нескончаемого дождя, удержав в своих ржавеющих ладонях хотя бы пару капель воды. С минуту я неотрывно смотрел на неподвижные фигурки, потом вошёл в дом и поднялся в занятую мной комнату.

2013 г.

Ожог

— Ах, ч-чёрт!

Сигарета выскользнула из руки и улетела вниз, в темноту. Зажигалка тоже могла бы отправиться вслед за ней, но она успела её подхватить. Положив обожженный палец в рот, она выглянула из балкона и увидела в сумраке маленький красный глаз на асфальте: сигарета успела зажечься, прежде чем пламя лизнуло безымянный палец.

Дверь балкона приоткрылась, и в проем высунулась голова мужчины:

— Что-то случилось?

— Ничего особенного, — сказала она. — Я палец обожгла зажигалкой.

— Сильно?

— Нет. Погоди, через пару минут буду.

Голова исчезла. Она вытащила из кармана пачку «Бонда» и достала оттуда новую сигарету. На этот раз она зажгла сигарету как следует. Затянувшись дымом, она стала изучать повреждённый палец. Ожог был маленьким, но подушечка пальца заметно покраснела, и на ней вздулся небольшой волдырь. У кого-то другого, может, не осталось бы никаких следов, но её кожа всегда была чувствительной. Она вздохнула и стала водить пальцем по воздуху, чтобы развеять слабое жжение на месте ожога. Закончив курить, она потушила сигарету о край балкона и вернулась в квартиру.

Мужчина успел снять рубашку и брюки, пока она была занята. Он сидел на краешке кровати и смотрел на экран телевизора, где демонстрировалась финансовая сводка. Увидев, что она вернулась, он выключил телевизор, потянулся к проводу торшера и приглушил свет.

— Так нормально? — спросил он.

Она неопределенно хмыкнула — мол, лишь бы тебе было удобно. Села на кровать, сбросила туфли и стала стягивать с ног чёрные чулки.

— Как тебя зовут? — спросил он.

Она расстегивала пуговицы красной блузки:

— Вика. Можешь меня так называть.

— Это не твоё настоящее имя?

— Нет.

— Наверное, глупо спрашивать имя, — произнес он, адресуя реплику скорее самому себе, чем ей. — Но я всегда спрашиваю, хоть и знаю, что имя будет придуманное. Совсем не знать имени как-то… неправильно, что ли.

«Много болтает», — отметила она про себя. Значит, волнуется. Может, вызвал девушку в первый раз? Но она не нашла в нём скованности, даже некой стыдливости, которая бывала у тех, кто бывал в такой ситуации впервые. Она расстегнула лифчик, положила его на кресло вместе с трусиками и осталась голой. Немного посидела без движения, чтобы дать ему возможность посмотреть на неё. Потом, решив, что можно начинать, она повернулась к нему. Член у него уже начал подниматься. Это был добрый знак: с иными приходилось мучиться чуть ли не часами, чтобы их орган затвердел хоть немного. Это было утомительно, а она сегодня устала.

— Ну, давай, ложись, — сказала она.

Он отодвинулся назад, к стене, и растянулся на кровати. Она достала из сумочки на полу презерватив, вытащила его из упаковки и привычно расположилась у ног мужчины, прикладывая резиновое изделие к своим губам.

— Какой марки? — поинтересовался он, когда она надела презерватив на его член.

— «Дюрекс», — ответила она. — Лучшие, как по мне. Остальные не так надежны… Тебе как лучше, медленно или быстро?

— Как хочешь, — сказал он.

Она начала медленно. Закрыла глаза, поднимала и опускала голову, выдерживая ритм, и чувствовала, как член становится больше. Презерватив имел аромат клубники, и она вспомнила лето детства у бабушки, когда они собирали в корзинки спелые сочные плоды, а по вечерам пили свежее тёплое молоко на веранде.