Сказка о Перелётной Птице...

Заметил он вскоре, что Птица-дева грустить начала: так, как раньше, уже не смеётся, песни грустные, унылые, и ветра в облаках не танцуют — а плачут жалобно, как дитя. Весь мир чудной вместе с птицей переменился: деревья встревожено переговариваются, ясный день всё чаще тёмной ночью оборачивается, а золотое солнышко от глаз прячется, уступая место серебристой луне. Рыбки пёстрые больше не резвились стайками, и киты не пели свои песни дивные — потемнели волны моря-океана, почернели, будто горе какое приключилось. Волнуется океан, шумит… А Птица Перелётная присядет на бережку, задумчиво вдаль глядит и молчит: ни с кем больше не разговаривает — ни на чей зов не откликается!

Вышел однажды к ней князь, сбросил с себя чары колдовские, хотел за руку её взять, чтобы поговорить немного, утешить. Как увидела его Птица Перелётная — сразу ввысь взметнулась! Бежала от него, как от огня, даже видеть его не хотела. Потому как вошёл он в сердце её, полюбила она его крепко, а признать любовь свою не желала.

Ох, и погоняла она его! В каких только мирах не пряталась, в каких только местах не укрывалась! То цветком дивным обернётся, то листом зеленым по ветру улетит, то каплей воды на морское дно упадёт… Да только всё одно: спрячется, посидит немного в тиши, а потом опять на белый свет явится — ей летать хочется!

Что и говорить — Птица вольная, Перелётная: расправит крылья, взлетит к небу синему, забудется на миг, заиграется — а князь тут как тут! Дождётся, покуда она устанет — и подойдёт тихонечко, осторожно: присядет рядышком, заговорит с ней ласково… О любви своей молчит, знает — не станет она его слов слушать! О другом с ней разговаривает: то о мирах разных расспрашивает, то о ней самой, то о себе что поведает…

Приручил-таки Перелётную Птицу князь! Перестала она от него убегать, перестала в чужих мирах скрываться — сама встречи искала, в сад к нему залетала, чтобы увидеться. Обрадовался князь несказанно, потерял осторожность, да и обронил с губ слова запретные о любви своей к Птице-деве.

Рассердилась на него Перелётная Птица, закричала, во лжи коварной обвинила: объявила его подлым лжецом, гнусным предателем, что обманом захотел завладеть ею — и навеки в своём саду заточить.

— Ты в мой мир чудный обманом явился — незваным гостем, без приглашения! Тайну мою волшебством разведал и путём чар колдовских сквозь хрустальные стены прошёл! Сердце моё и Любовь похитить хотел, чтоб я воле твоей подчинилась! А как не вышло у тебя ничего — другую хитрость придумал: речами сладкими одурманить меня решил! Не бывать этому никогда: любить тебя буду, как никого на свете не любила — а твоей всё равно не стану!

Вспорхнула к небу синему и улетела…

Вновь пришлось князю по белу свету скитаться, Перелётную Птицу свою искать. Не подпускала она его к себе, ой, не подпускала! Кем он только не оборачивался, чтоб хоть немного рядом с любимой побыть: и светом лунным, и ветром ночным, и шёпотом листвы, и звездой небесною… Обернётся какой живой душой — присядет рядом Птица-дева, поговорит… А как снимет он с себя чары колдовские — тут же сорвётся с места и поминай, как звали…

Много времени прошло, прежде чем Птица Перелётная сменила гнев на милость, да перестала от любви своей бежать. Ей ведь тоже нелегко пришлось: любила она его, (крепко любила!), и никак не могла найти покоя своей душе — её сердечко к нему тянулось…

Стали они вновь встречаться понемногу: поговорят о том, о сём, да и расстанутся — каждый по своим делам идёт. А князь и тому рад, что повидаться с ней может, поговорить, да тоску свою хоть ненадолго унять. Улетит Птица — он новой встречи ждёт, увидятся — каждому мгновению радуется: в глаза ей смотрит, за руку осторожно берёт и тихонечко, чуть слышно, (про себя), шепчет: «Люблю я тебя, Птица Перелётная! Больше жизни люблю! Все богатства свои и власть отдам! Только не гони меня — дай хоть рядом побыть немножечко…»

Перелётная Птица уж не вырывается, слышит голос его тайный, да о чём-то своём думает. Трудно ей поверить в его любовь: кто с обмана свой путь начал — тому трудно обратно на путь Правды стать. Как поверишь такому обманщику? А вдруг и впрямь хитрость задумал, чтобы сад свой ещё одной диковинкой пополнить? Не верит Птица князю, а сердечко бьётся неистово — ЛЮБИТ…

Взыграло однажды сердце ретивое! Не могло оно больше любовь свою удержать, слишком большую силушку она набрала. Привела Перелётная Птица-дева князя в свой мир чудной, сказочный. Все тайны того мира раскрыла перед ним, всё показала и объяснила, что с чем связано и что из чего состоит.

— Смотри… — сказала она ему и подхватила руками воздух лёгкий, невесомый.

Присмотрелся князь, а воздух мира чудного крошечными искрами Света наполнен, и Свет этот повсюду: нет для него преград ни видимых, ни невидимых — всё в мире сказочном им наполняется и питается. Всякая травинка-былинка, всякий зверь или птица, всякая душа живая и даже камни холодные — все этим Светом живут и дышат. Потому и слышали все друг друга, и никто никого не обижал — как одно целое жили.