Скажи миру – «нет!»

Я разозлился внезапно и резко, как вспыхивает береста. Поэтому промолчал, но Вадим о чем-то догадался по моим глазам и со своей непробиваемой насмешкой продолжал:

– Ты сам-то знаешь точно, чего хочешь?

– Знаю, – отрезал я. – Я хочу, прежде чем сдохнуть… а ведь ты не будешь отрицать, что мы все сдохнем, дружище?.. сделать что-то действительно большое и полезное. И я никого не тащу с собой.

– Тащишь, – возразил Вадим. – Просто личным примером, при котором отказаться мешает чувство стыда.

– Так. – Я придвинулся к нему. – Я что-то не понимаю, фишку не секу. Ты не хочешь участвовать в авантюре?

– Ты собираешься зимовать на Крите? – полюбопытствовал он вместо ответа.

– Может быть.

– Пойду-ка я спать…

– Подожди. – Я придержал его за плечо. – Я как-то говорил с Джеком. Он сказал, что вождю трудно иметь друзей. Это правда?

– Да, это правда, – ответил, не поворачивая головы, Вадим.

* * *

Драккар появился рано утром, когда я еще толком не поднялся, а просто лежал, завернувшись в одеяло и не очень спешно размышляя о перспективах переправы на Крит. Меня растолкал Олег Крыгин, и я, с неудовольствием отпихнув одеяло, сел.

– Что случилось?

– Корабль. – Он махнул в сторону пролива.

Я поднялся и, потягиваясь, пошел за своим тезкой на вершину холма.

Солнце еще не встало, небо имело фиалковый странно-красивый цвет. На серебристой воде размеренно шевелил веслами драккар. Несколько секунд я вглядывался – до него было около километра, – а потом весело спросил у Олега:

– Не узнаешь его?

– Нет, – помотал он головой.

Я приставил руки рупором ко рту и с удовольствием заорал по-английски:

– Эй, Лаури ярл! Поворачивай к берегу, если не боишься!..

…Лаури явно искренне обрадовался. Англичане, наверное, не обнимаются, но руку он мне жал и тряс долго. Правда, уже через пару минут выяснилось, что в значительной степени он радуется, потому что уже успел прослышать о конце Мясника, но все равно.

– Хорошая встреча. – Лаури присел на камень у берега. – Ты решил тут зимовать?

– Ты знаешь, нет. – Я взвешивал на ладони метательный нож. – Я хотел тебя просить… Нам надо перебраться на Крит.

Лаури повернулся ко мне и рассматривал не меньше минуты. Я не мешал. Потом он дернул углом рта:

– У тебя в отряде Джек Путешественник. Он тебе не рассказывал про Крит?

– Я не спрашивал, но он был «за»…

– Поверь мне, это нехорошее место. – Лаури покачал головой. – Там пропадают целые отряды. Не раз уже было. А Джек сумасшедший, и это все знают.

– А ты? – уточнил я.

– Что я? – Лаури приподнял рыжеватую бровь.

– Ты болтаешься по белу свету на драккаре и играешь в ярла викингов. А я хочу поиграть в крестоносца. Возражения?

Очевидно, что-то подобное Лаури в голову просто не приходило. Он смотрел на меня, приоткрыв рот, кажется, пытался сообразить, всерьез я говорю или нет. Каюсь, мне всегда нравилось озадачивать людей.

Сейчас это получилось.

Лаури закрыл рот и, засмеявшись, хлопнул меня по колену:

– Будь я проклят, русский! Вот ты-то точно сумасшедший!!! Ты еще более сумасшедший, чем мы, – а мы плавали в Африку просто ради того, чтобы посмотреть, как живут урса…

– Ну и как они живут? – осведомился я. Лаури не ответил на мой вопрос, но сказал:

– Да, хорошо. Я переправлю вас на Крит. Там, где в наш… том мире стоит город Ираклион, живет Жоэ Кавергаш, отличный парень, хоть и португалец. У него там крепость и есть корабль. Конечно, не такой, как наш. – Лаури бросил любовный взгляд на драккар. – Но неплохой. Я высажу вас в Ираклионе.

– Пусть будет Ираклион, – согласился я.

Мы больше не разговаривали. Только слушали, как в лагере несколько мальчишеских голосов поют: