Сингулярность

– Похоже, его людей в Женеве сильно потрепали, но он настаивает на продолжении операции. Я приказал ему все прекратить, отозвать людей и подготовить мой разговор с Президентом Франции.

– И как он отреагировал?

– Как отреагировал? – переспросил Президент, вдруг осознав, что в ответ на свой приказ услышал от Тэйкли только ничего не значащее «я вас понял, сэр». – Он сказал, что понял меня.

– Хреново. Он может продолжать гнуть свою линию.

– Ну и черт с ним. Сегодня ночью там все равно все взлетит на воздух.

– А французский Президент? – осторожно спросил Бэйтс.

– Я выложу ему часть фактов, которые ты мне сообщил. Скажу, что надо жестче контролировать яйцеголовых. Дальше пусть сам думает.

– Тогда до вечера, – коротко попрощался глава МНБ.

Вот и все. Даже если Тэйкли не отзовет своих людей, даже если с французским Президентом не удастся договориться, люди Рона сделают свою работу и коллайдер будет уничтожен. Президент отпил остывающий кофе, рассеянно пожевал имбирное печенье, бросил взгляд на монитор, где были расписаны планы на сегодняшний день, и, подумав: «Твою мать, хорошо, что мой срок подошел к концу», – отдал распоряжение, как только закончится смена экипажа, запускать винты президентского вертолета.

Если бы не забитые автомобилями дороги, припорошенный снегом утренний Вашингтон с высоты казался бы таким же, как и сто лет назад. Массивные, помпезные, кричащие о своей значимости здания административного центра сменялись жилыми кварталами, застроенными в начале прошлого века 5–7-этажными зданиями. За ними шли плотные кварталы частных домов и резиденций, которые были их ровесниками. А дальше за кольцевой дорогой уже раскинулась похожая на зимний камуфляж нарезка из мелких ферм и частных землевладений. За сто лет здесь тоже ничего не изменилось. Как и в Белом Доме. Те же интриги, подковерная возня людей, которые думают, что обладают властью, а на самом деле являются не больше чем кучкой тараканов, копошащейся на помойке, где догнивают некогда всесильные глобальные корпорации Америки. Тяжело вздохнув, Президент оторвался от окна и спросил помощника:

– Мы что, изменили маршрут? По-моему, мы очень сильно отклонились на север.

– Секунду, сэр, – отозвался тот и, надев гарнитуру, связался с пилотом. – Извините, сэр. Что-то со связью. Я пойду уточню лично.

Помощник отложил планшет и вышел в общий отсек, где обычно находилась охрана и сопровождающие из аппарата Президента. Через несколько секунд вместо него в «кабинет» вошли два агента Секретной службы и по их лицам Президент понял, что что-то произошло.

– В чем дело, господа? У нас изменился маршрут? – вскинув подбородок, спросил он.

– Да, сэр, – немного помявшись, ответил старший агент, которого недавно назначили в Секретную службу, кажется, из ФБР. – Мы не летим в Кэмп-Дэвид.

– Как это? – опешил Президент, чувствуя, как внутри что-то оборвалось. – Я не давал распоряжений о другом пункте назначения.

– Мы знаем, сэр. Изменение маршрута продиктовано интересами национальной безопасности.

– Мне что-то угрожает?

– Нет, сэр, – медленно покачал головой агент. – Угрозой национальной безопасности являетесь вы.

– Вы что, мать вашу, несете! С ума сошли?

– Сэр, у нас приказ – доставить вас в безопасное место.

– Кто отдал приказ? – Президент, опершись на стол одной рукой, поднялся с кресла и, стараясь выглядеть сурово и решительно, посмотрел в глаза агенту. Другой рукой он лихорадочно нажимал тревожную кнопку на своем смарте, которая должна была оповестить ключевые фигуры Администрации, что он попал в беду.

– Приказ отдан директором Секретной службы. Не пытайтесь поднять тревогу. Мы включили устройство, экранирующее этот отсек вертолета.

Взглянув на бесполезный смарт, Президент зло выругался и, бросив его на стол, стараясь подавить нахлынувшую панику, произнес:

– Я, Президент Соединенных Штатов Америки, в связи с попыткой государственного переворота немедленно ввожу в стране чрезвычайное положение. Я отменяю все отданные вам в нарушение закона приказы и освобождаю вас от ответственности за их неисполнение. Я приказываю обеспечить мне связь с министром обороны и главой МНБ. Сейчас же! В противном случае ваши действия будут считаться государственной изменой.

– Сядьте, сэр, – агент подошел и положил ему руку на плечо. – У вас серьезное психическое расстройство. На базе вам окажут необходимую помощь и вы сможете встретиться с кем пожелаете. А пока, пожалуйста, передайте мне ваш смартфон и часы.

– Это государственная измена! Вы не понимаете, что творите, – процедив сквозь зубы длинное ругательство, Президент рухнул в кресло.

** *