Сингулярность 1.0. Космос

Доктор физмат наук и профессор, он ушёл из академии, чтобы помочь семье выбраться из непростого положения. Авария, будь она неладна. Экипаж в коме, прогноз неутешительный. Новую команду набирали в авральном порядке и только из «своих». Отца Лины позвали в командиры, а деда, известного учёного Кузьму Петровича, уговорили во вторые пилоты: когда-то он был штурманом звездолёта. Сроки подпирали; клиенты долго ждать не будут – возьмут и переметнутся к конкурентам. И конец тогда семейному бизнесу. Бизнес заключался в перевозке эксклюзивных грузов и на протяжении столетия успешно кормил семью, которая разрослась за это время в большое сообщество. Вот Кузьма Петрович и вспомнил молодость – пошёл к зятю в помощники.

– Ты ж сам и отключил, – сощурилась Лина на деда, – и климат-контроллер – тоже ты.

– И что? – насупился он, всё-то она знала… – Мы должны экономить.

Да, они должны экономить, потому и, набрав скорость, отключили двигатель и энергоёмкие агрегаты, переживут как-нибудь невесомость. Семейные накопления ушли на восстановление кормильца семьи – космического грузовика. Раскошелиться пришлось и за разбитый в аварии хрупкий груз – шедевры маститого скульптора, творящего в стиле абстракции: в противном случае неудовлетворённый размером страхового возмещения мастер грозился «развеять в пыль репутацию перевозчика». До сих пор в трюме болталась куча осколков, сметённых в дальний отсек: выбросить вроде жалко, слишком дорого обошлась семье эта «абстракция», но что с нею делать – пока не придумали.

– Дед, ты чего – обиделся?

Остриженные по плечи светлые волосы топорщились ровным дыбом, зелёный плотный комбинезон облегал тонкую фигуру – как есть одуванчик. Подплыла к нему, приникла, потёрлась щекой о щёку… любой растает.

– Обиделся – на тебя? Не выдумывай. По какой теме зачёт?

– Термодинамика. Поспрашивай, а? – улыбнулась заискивающе. – Задачки – сама, ты только теорию… Де-ед, ну!

С предыдущими темами он здорово помог – похожие неожиданные вопросы задала и программа.

– Командир, разрешаешь? – обратился Кузьма Петрович к зятю. На работе только так к нему и обращался – «командир», «Сергеем» звал лишь дома.

– Давай. Но отсюда, с рабочего места. И не увлекайтесь особо. Что-то мне… пространство не нравится.

– Есть! – Второй пилот подчёркнуто соблюдал субординацию. И подмигнул Лине. Впереди чисто и пусто – чего там может не нравиться?

– А ты, дочь, исчезни с глаз, взяла за манеру у пульта маячить. Повиси на канате!

– Слушаюсь, командир! – козырнула она и грациозно увилась к потолку.

– Начнём с классики, – приступил дед.

Основные понятия и уравнение состояния затруднений у абитуриентки не вызвали. Так же бодро отчиталась про цикл Карно, не перепутав адиабату с изотермой и верно продекламировав формулу для КПД. Дед остался доволен. Похвалил.

– А теперь, – сказал, – дай мне суть термодинамики в двух-трёх предложениях.

– Суть – в трёх началах: в замкнутой системе энергия сохраняется, тепло перетекает от горячего к холодному, невозможно создать вечный двигатель второго рода, абсолютный нуль не достижим. – Щёки её раскраснелись, глаза сияли. Любила, когда дед хвалил. – Ещё можно так: энтропия нашей Вселенной возрастает.

– Ну-ка, ну-ка, – оживился Кузьма Петрович. – Про энтропию подробнее.

– Это мера упорядоченности энергии, – бодро отстучала Лина. – Когда нет порядка и всюду сплошной хаос – энтропия максимальна. Из трёх начал следует, что Вселенную ожидает тепловая смерть!

– Да ну! – обрадовался непонятно чему профессор. – По-твоему, вначале был суперпорядок с минимальной энтропией?

– Ну да… – осторожно подтвердила Лина. – Большой взрыв – и материя пошла разлетаться, излучать… порядок стал рушиться, энтропия возрастать.

– Порядок стал рушиться, говоришь… А как ты объяснишь цепочку, по которой шло развитие Вселенной: кварк-глюоновая плазма – элементарные частицы – атомы водорода – звёзды, рождающие всё более сложные элементы… органические соединения и, наконец, жизнь? Разве это не усложнение структуры?

– Цепочка была заложена изначально… в сингулярности, – хладнокровно парировала Лина. – В «запечатанном виде» порядка по-любому больше.

– А мы, люди? Структуру, допустим, ещё можно «запечатать», выражаясь твоими словами. Но поведение людей?.. Чересчур, не находишь? Смотри: чем дольше живёт человек, тем больше создаёт «чудес» вокруг себя, усложнение – налицо, а это ж – убывание энтропии. Что, не так?

– Человек тоже умирает! Превращается в перегной! Увеличивая своим трупом энтропию! – Глаза её протестующе сузились.

– Но мир-то вокруг нас, особенно на Земле, разве движется не в противоположную от хаоса сторону?

– Всё это временно! Звёзды погаснут, планеты погибнут! – упрямо гнула своё Лина. – И мы тоже!

– Да, отдельный индивид погибает, но в целом человечество борется – и успешно. За какое-то мгновение – по шкале в четырнадцать миллиардов лет существования Вселенной – мы уже столько наворотили! В космос, вон, вышли. А то ли ещё будет! Вдруг победим энтропию, а?

– Дед, ты зачем мне мозги компостируешь? Завалю из-за тебя экзамен!

– По существу возражай, если не согласна.