Синдром отмены

Неожиданно майор притянул ее к себе и крепко прижал к груди. И Аня утонула в его руках, уткнулась носом в ткань его футболки и еще некоторое время лишь тихо всхлипывала. Он размеренными движениями гладил ее по спине, ласково приговаривал: «Все будет хорошо». А она, окутанная его запахом и прикосновениями, затихла и слушала биение его сердца. И ощущала, как у нее кружится голова, и все тело пронзает уже знакомое чувство. Непреодолимое желание быть ближе, прижаться теснее, прикоснуться губами к его губам, познать вкус поцелуя. Каждое движение его ладони по спине обжигало, отдаваясь сладкой дрожью внутри. Все переживания сегодняшнего дня вдруг отступили на задний план, показались мелкими и никчемными по сравнению с этими ощущениями, буквально сводящими с ума.

Аня чуть отстранилась от груди Калинина, подняла на него глаза, а затем, глубоко вдохнув, привстала на носочки, потянулась к его губам. Коснулась их сначала слегка, неуверенно, затем уже более настойчиво, хоть и неумело. Майор смотрел на нее с удивлением, но не отодвинулся и объятий не разжал, и это придало ей уверенности. Вскинув руки, Аня коснулась его плеч, скользнула ими вверх, обняла его за шею. Позволив себе окончательно переступить границы, она запустила пальцы в короткий ежик волос на его голове и продолжила ласкать губами столь желанный рот. И вдруг почувствовала, как его губы раскрылись ей навстречу, и он ответил на ее поцелуй неожиданно страстно. Его губы, такие мягкие и влажные, в один миг накрыли ее, распаляя дыхание, делая его тяжелым и прерывистым, а руки крепче сомкнулись на ее спине. Она не знала, сколько это длилось, но вдруг Калинин, словно опомнившись, резко отшатнулся от нее.

— Не надо, — переводя дыхание и качая головой, твердо сказал он.

— Пожалуйста, не отталкивай меня! — выпалила ему в лицо Аня, снова вцепляясь в него руками, не давая ему освободиться. — Я хочу быть с тобой!

— Ты сама не понимаешь, что говоришь, — глядя ей в глаза, убеждал ее майор, предпринимая новую попытку отнять от себя ее руки.

Ане не понравилось, что обращался он с ней как с маленьким, неразумным ребенком. И во взгляде его застыла то ли нежность, то ли жалость, но никак не страсть. Женщину он в ней упорно не замечал!

У нее еще не было отношений. Плохо одетая, худющая и бледная Аня впечатления на парней не производила. В школе на нее особо не заглядывались, выбирая более симпатичных девчонок, в колледже была та же история, и к своим девятнадцати годам Аня так и оставалась никем не целованной. Ее первый настоящий поцелуй случился сейчас, в этой комнате.

— Я тебя люблю! — смело заявила она, и внутри что-то дрогнуло, полетело вниз. Вот сейчас он засмеется! И тогда, после этого поцелуя и глупого признания ей точно придется уйти — если не Дима прогонит, то она сама не сможет дальше находиться рядом с ним.

Но Калинин смотрел на нее вполне серьезно, перестал высвобождаться из ее рук, позволив пальцам девушки блуждать по своим плечам, шее, прикасаться к легкой щетине на щеках.

— Ань, я старше тебя, намного, — лишь констатировал он спокойно, внимательно глядя на нее. Так, словно оценивал ее душевное состояние и подбирал нужные слова для понятного объяснения. Но Аня и слушать его не желала, она жаждала лишь его прикосновений.

— Это неважно! — видя, что особого сопротивления ее действиям он не оказывает, Аня снова потянулась к нему за поцелуем. — Я тебя люблю и хочу быть с тобой, — уже увереннее прошептала она, но прикоснуться к его губам не успела.

— Нет, — мягко сказал майор, чуть отстранившись, настолько, насколько это получилось. Уголок его рта тронула извиняющаяся улыбка. И хотя вроде бы смотрел он на нее с нежностью, Ане захотелось плакать от отчаяния. Но вместо этого она вновь обвила руками шею мужчины и упрямо заявила:

— Да!                                                          

Калинин покачал головой и отрезал, уже без улыбки:

— Нет. Ты потом об этом пожалеешь.

Но Аня понимала, что если этого не случится сегодня, то не случится уже никогда. А она так хотела остаться рядом с этим мужчиной — здесь, в его квартире, в его жизни. Пусть сейчас он ее не любит, ее любви хватит с лихвой на двоих. Лишь бы быть с ним. А со временем он полюбит ее. Она докажет ему, что все для него сделает, что она — лучше всех других.

Эти мысли и охватившее тело возбуждение так ее взбудоражили, что, поддавшись безотчетному порыву, она стянула с себя кофточку, оставшись в одном бюстгальтере. После чего схватилась за край футболки на мужчине и потянула ее вверх.

— Аня, — предостерегающе остановил ее Калинин, — ты очень красивая и соблазнительная девушка, а я не железный. Лучше подумай еще раз, нужно ли тебе это?

— Очень нужно, Дима, очень нужно, — она приникла к его обнаженной груди, обвила торс руками, закрыла глаза от предвкушения счастья.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍И оно не заставило себя ждать. Калинин вновь заключил ее в объятия, на этот раз уверенные, крепкие, тесные, и, уловив в ее глазах согласие, впился губами в страстном поцелуе.