Синдром Фигаро

Щедрый помотал головой. Конечно, никакого права показывать дело Рыбаку он не имел, но если потихоньку, за закрытой дверью, чтобы никто не увидел, большого вреда не будет. Правда, насчет пользы майор тоже сомневался, но выбор у него был небольшой: либо посадить пятнадцатилетнего пацана, либо расписаться в собственной беспомощности и через полгода прекратить уголовное дело в связи с неустановлением лица, подлежащего привлечению к уголовной ответственности, либо найти настоящего убийцу. Разумеется, это не так просто, как показывают в кино и сериалах, и хороший помощник никогда не помешает. В том, что Рыбак действительно является таковым, Щедрый уже не раз убеждался, поэтому спорить не стал.

Он только спросил:

– Что с Кристиной?

– Они не знают, ждут шести часов, слышал же, что доктор сказал.

– А может, есть смысл позвонить Тимуру?

Рыбак счел предложение разумным и тут же набрал Молчанова. Однако тот тоже не располагал никакой информацией, но то, что Кристину положили в обычную палату, а не в реанимацию, и девочка по-прежнему с ней, вселяло определенную надежду. Одно из двух – либо сильный организм, либо чувство долга перед ребенком должно в конечном счете победить.

Кабинет Щедрого в городском управлении МВД был хоть небольшим, но очень приличным: недавно отремонтированный, с большим столом цвета венге и прекрасным видом на город из окна. Немного портили вид разномастные стулья для посетителей да изрядно обшарпанный сейф, очевидно, перекочевавший из предыдущего места обитания майора. Именно из него Щедрый достал тонкую папочку и положил перед Рыбаком:

– Изучай!

В принципе, ничего нового, кроме уже озвученного, Иван в деле не обнаружил, кроме личных данных. Костина Виктория Владимировна на момент совершения с ней мошеннических действий гражданином Куцаком проживала на улице Пролетарской. Рыбак посмотрел на часы – пожалуй, еще вполне можно увидеться с гражданкой Костиной и между делом уточнить, имеет ли она алиби на момент убийства.

– Поехали! – скомандовал он Щедрому.

Идея майору не понравилась.

– Давай-ка ты сам, мне тут еще кое-какие дела нужно поделать.

– Как это сам! – возмутился Рыбак. – Ты забыл, что я без машины? На своих двоих до Пролетарской я, даст бог, за пару часов доползу. А к Тимуру как прикажешь добираться? Если пешком, то я только к завтрашнему обеду финиширую. А на работу? И Аську я на Лебедева оставить не могу. Так что сегодня, уж извини, ты меня возишь. Как говорится, назвался груздем – так тебе и надо. Глядишь, в следующий раз я тебя покатаю. Годится? К тому же мне не очень прилично заваливаться к одинокой женщине. Согласись, вдвоем будет более представительно.

Согласия Щедрый не ощущал, но отказываться не стал, чувствуя, что поездка к Костиной может принести неожиданные плоды.

Но на этот раз предчувствия обманули майора: довольно долгий – минут сорок – путь до Пролетарской они проделали зря. Оказалось, за время, прошедшее с момента подачи Викторией Костиной заявления на Куцака, жизнь ее разительно изменилась, о чем Рыбаку с Щедрым поведала ее соседка, бывшая одноклассница по имени Светлана. Виктория встретила замечательного мужчину, который стал ее мужем и отцом будущего ребенка. Беременность проходила очень тяжело, и женщина, спасаясь от летнего зноя, уехала в деревню, к матери. Муж Костиной – впрочем, теперь ее фамилия Нестерова – работал в городе и вырывался к жене только на выходные.

– То есть он уезжает туда в пятницу, после работы, а возвращается в понедельник утром? – уточнил Рыбак.

– Нет, обычно он возвращается вечером в воскресенье, – ответила Светлана.

«Значит, у супругов Нестеровых алиби, – подумал Рыбак, – хотя муж мог изменить график, вернуться в субботу поздно вечером и отомстить обидчику жены. Зачем? Ну, хотя бы чтобы доставить ей удовольствие. Говорят, у беременных женщин бывают разные причуды…»

«Ты сам-то в это веришь? – спросил он себя. – Не в причуды беременных, а в то, что человек, собирающийся стать отцом, будет планировать вещи, благодаря которым может присесть, причем довольно надолго. Нет, это полная ерунда. Но он мог планировать хотя бы частично вернуть присвоенные Куцаком деньги и таким образом усилить семейный бюджет перед столь важным и финансово затратным событием».

– А кто у нас муж? – поинтересовался Щедрый.

– Я точно не знаю. Вика говорила, что он работает в банке, но в каком и кем – не могу сказать. На вид приличный, не красавец, но и не урод. Средний такой. Зовут Валентином. Вике на свадьбу кольцо подарил с настоящим бриллиантом и настоял, чтобы обязательно банкет в ресторане. Вика банкета не хотела, у нее были проблемы с деньгами, вы же в курсе. – Рыбак кивнул. – Народу собралось немного – его сестра, из банка пять человек, Викина мама, свидетель, Саша, – тоже из банка, и я.

– Вы, как я понимаю, были свидетельницей? – конкретизировал Щедрый.

– Да.

– А может, у вас фотографии остались? – полюбопытствовал Рыбак.

– Конечно. – Светлана смутилась и выразительно посмотрела на часы. – Только они в телефоне и в почте. Надо искать.