Синдром

 — Еще успеешь меня повозить, давай поправляйся, — крикнул ему Ирвин и закрыл окно. — Поехали, не хватало опоздать, — сказал Беллу, поймав его взгляд через окно.

За сегодняшний день они едва перебросились парой слов. Утром Белл не пришел завтракать. Оказалось, его вовсе не было — уехал куда-то на джипе. Боб, сбежавший из дома и слезно умолявший "спрятать меня от этой оравы, пока дети не порвали на сувениры, а жена не закормила до смерти", ринулся к своим ненаглядным машинам. Он чувствовал себя неплохо, если не считать небольшой слабости и огромного ярко-фиолетового синяка под глазом. Он не был результатом нападения, а явился закономерным следствием игры в бейсбол трех мальчишек и зазевавшегося отца.

Ирвин потренировался, обсудил дела с приехавшим Максом и начал читать привезенный им сценарий. Идея была неплоха, и характеры выписаны отлично, но одолев пару десятков страниц, Ирвин отложил его. Мысли были заняты произошедшим вчера.

Утром, на свежую голову, Ирвин сам не мог понять, почему так рассердился. Белл ведь был абсолютно прав, отсылая его. Это, в конце концов, было условием его работы: неприкосновенность жилища и полный покой в ночное время.

А еще утром пришло понимание, что вчера Белл впервые рассказал кому-либо о случившемся. Ирвин не мог знать, что тот говорил на допросах, и говорил ли вообще, но никто не знал о двадцати шести минутах, отделивших смерть Дуо от спасения. Неизвестно, знал ли кто-то об истинных отношениях Эр-Два и Си-Три-Пи-О, или их считали идеальной связкой напарников. Вчера Белл обнажил самую душу, и желание побыть одному было вполне естественным.

Но тогда почему Ирвин ощущал себя так, будто навязывался Беллу? Даже теперь, на холодную голову, Ирвин не мог отделаться от сравнения себя с уличным котом, решившим забраться в хозяйскую кровать и изгнанным оттуда с позором?..

"Просто ты забыл то время, когда тебе еще могли отказать", — подумал Ирвин, разглядывая город за окном. — "Пусть даже и не собирался трахать Белла".

“— Тебе лучше уйти…

—  Для кого лучше?

— Для тебя”.

Раз за разом Ирвин прокручивал в голове этот разговор. Тебе лучше уйти… Была ли это просто вежливая форма фразы “Я хочу побыть один”, или все же Белл говорил буквально?

“Тебе лучше уйти” — “Тебе не стоит со мной связываться”.

“Тебе лучше уйти” — “Я буду барахтаться в это дерьме один”.

“Тебе лучше уйти” — “Я в полной жопе, парень, ты ничего не сможешь сделать. Иди спать и не трепи себе нервы”.

А может…

“Тебе лучше уйти” — “Я не смогу дать тебе того, что ты хочешь...”

Ирвин вдруг ясно понял, чего хотел он сам. Вчера это было лишь непонятное чувство неудовлетворенности, а теперь оно, наконец, оформилось в ясную мысль. Ему не хватило всего пары минут тишины. Посидеть немного рядом с Беллом, ощутить свою силу и способность защитить. Простое, почти примитивное желание — быть кому-то нужным.

Может быть, эта пара минут была нужна и Беллу. Сколько тот нес свой груз один? Сколько ночей провел один на один со своей утратой, болью и чертовым окровавленным ножом? Но даже если ему и хотелось, чтобы Ирвин задержался…

Машина вильнула в сторону, прерывая ход мыслей, и взгляд Ирвина упал на зеркало заднего вида. Белл был хмур и сосредоточен, как и всегда. Радость, любовь, секс — этот человек запретил себе все это. Но не потому, что не хотел.

“Тебе лучше уйти” — “Я этого не достоин”.

И теперь Ирвин пожалел, что вчера поддался эмоциям и ушел. Потому что момент безвозвратно упущен, и уже не получится спросить, за что Брендон наказывает себя столько лет подряд.

Они уткнулись в очередную пробку. Белл резко вывернул руль, уводя машину с шоссе, а Ирвин задумался о том, как много людей с посттравматическими расстройствами психики совершают самоубийство. Не выдерживают груза вины и тяжести воспоминаний, не могут найти место в мире гражданских. Сколько спивается или принимает наркотики. После ранений почти все приобретают зависимость от обезболивающих и психотропных препаратов.

Белл справлялся одним настоем лекарственных трав. Он не прикасался к таблеткам и спиртному и точно не предпринимал ни единой попытки покончить с собой. Ирвин знал это наверняка, потому что с его опытом это была бы первая и единственная, и Белл довел бы ее до конца. Но Брендон сознательно выбрал существование день за днем, год за годом в окружении непрекращающегося кошмара.

— Через десять минут приедем, — сказал Брендон негромко. — Готов?

— Будьте готовы умереть за свою страну, если потребуется; так что, когда настанет момент, выходите из дома с уверенностью и без раздумья о том, убьют вас или нет, — продекламировал Ирвин фразу, ставшую прообразом бессменного девиза скаутов. — Я готов, — он поймал взгляд Белла в зеркале заднего вида. — Может, сядешь за наш столик? — спросил, поддавшись внезапному чувству неуверенности. — Наверняка мы и заказ-то сделать не успеем, не то что до горячего дойти.

— Под какой легендой? — Белл глянул на него в зеркало.