Денег Криспин Лейк не жалел. Следил за тем, чтобы не упустить ни одной детали. Он хотел быть уверен, что, когда его сим запустится, улица будет выглядеть в точности так, как двести лет назад. Кэсси, полностью дезориентированная, не могла не восхищаться: все вокруг, от людей до текстур и звуков, выглядело предельно достоверно.
Президент заметил, как Кэсси дотронулась до его пальто, и улыбнулся.
– У этих ребят, «Брукс Бразерз», отличная шерсть, – сказал Линкольн. – А какая подкладка – удивительно! На улице холодно, а я и не чувствую.
Он откинул полу, чтобы показать шелковую подкладку. На ней был вышит орел, державший ленту с девизом:
– Остается надеяться, что птичка права, – сказал он, запахиваясь.
– Потрясающе, – пробормотала Кэсси.
Линкольн улыбнулся.
– Спасибо тебе, Мэри. Надеюсь, головная боль пройдет и ты сможешь без помех посмотреть спектакль. Одному богу известно, насколько мы с тобой нуждаемся в отдыхе. Честно говоря, я предпочел бы сегодня остаться дома. Мне как-то не по себе. Но газеты уже раструбили, что я приду, так что я должен – по крайней мере, приличия ради.
– Я рада, что ты пошел, – ответила она.
Линкольн наклонился и нежно поцеловал Кэсси в щеку.
– Хорошо, что миссус стало получше, – послышался голос у нее из-за спины. Кэсси обернулась и увидела молодого мужчину с суровым лицом, крючковатым носом, бакенбардами и густыми усами, шедшего под руку с женщиной в теплом плаще и чепце поверх кудрявых темных волос.
– Кто это такие? – шепнула Кэсси Линкольну.
Он уставился на нее так, словно она спросила, не слетать ли им на Луну.
– Майор Рэтбоун и его невеста, мисс Харрис, – ответил Линкольн с беспокойством в голосе. – Они ехали с нами в карете, дорогая.
– О да… Конечно! – Кэсси, спохватившись, вежливо кивнула майору и мисс Харрис. Рэтбоун приподнял над головой шляпу.
– Ты уверена, что хорошо себя чувствуешь, Мэри? – снова поинтересовался Линкольн.
– Вполне. Просто я очень рассеянна. Надо же, такая промашка!
Линкольн поглядел на нее с прищуром.
– Я могу договориться, чтобы после спектакля тебя осмотрел врач. Твое состояние начинает всерьез меня тревожить.
Красный пузырь появился в воздухе перед Кэсси. На нем было написано:
Заговорил голос, который Кэсси сразу узнала. Криспин Лейк собственной персоной.
– Второго июля тысяча восемьсот шестьдесят третьего года, – сообщил голос, – когда Мэри Тодд Линкольн ехала в Белый дом, передок кареты отвалился, напугав лошадей, и Мэри пришлось прыгать на ходу, чтобы спасти себе жизнь. Она ударилась головой о камень, рана воспалилась, и это привело к заметным ухудшениям физического и психического состояния супруги президента. После происшествия миссис Линкольн страдала от мигреней и приступов депрессии, становившихся со временем все тяжелее. Беспокойство Авраама Линкольна насчет физического и ментального состояния жены в ночь убийства небеспочвенно. После смерти мужа и трех из их четверых детей Мэри Тодд Линкольн пыталась покончить с собой и попала на лечение в Белвью. Перенеся травму позвоночника и став объектом ожесточенной критики, Мэри Тодд Линкольн скончалась в доме своей сестры пятнадцатого июля восемьдесят второго года.
На подходе к театру Кэсси увидела, как у дверей неосвещенного особняка загорелись факелы. Шестеро солдат подняли винтовки на плечо и салютовали Президенту. Линкольн ответил им таким же салютом – хоть это и далось ему с трудом. Сама не понимая, как такое возможно, Кэсси испытывала искреннее сочувствие к этому человеку. Она знала, что симуляция обманывает ее, внушая, что она находится рядом с Авраамом Линкольном, а не просто с набором данным, создающим у нее в мозгу идеальную иллюзию. Тем не менее при каждом шаге она слышала, как его подошвы стучат о камень и как тяжело он дышит, со свистом втягивая в легкие воздух. Кэсси не могла не поражаться совершенству детища Криспина Лейка.
Стоило им ступить в фойе театра, как юноша-капельдинер подошел и застенчиво подал Линкольну программку.
– Простите, мистер президент, – сказал он нервозно. – Спектакль уже начался.
– О, мне кажется, ради нас они его прервут, – ответил Линкольн, похлопав юношу по плечу.
– Можно мне посмотреть? – спросила Кэсси, указывая на программку.
– Конечно, – ответил Линкольн, протягивая брошюру ей.