Симулякры

– Позвольте мне заметить, – сухо сказала Николь, – что де-факто и мы являемся преступниками. Потому что вся наша власть – как вы сами подчеркнули – основана на мошенничестве. И притом гигантского масштаба.

– Но наше правительство законно, – сказал Гарт. – Независимо от того, с помощью какого способа оно пришло к власти. Кроме того, так называемое мошенничество совершено в высших интересах народа. Мы решились на него совсем не для того, чтобы эксплуатировать людей – в отличие от картельной системы! Мы не живем за чужой счет!

«По крайней мере, – подумала Николь, – мы пытаемся убедить себя в этом».

– Поговорив с генеральным прокурором, – добавил уважительно Пэмброук, – я знаю теперь, какие чувства вызывает у него растущая власть картелей. Эпштейн чувствует, что нужно дать им по рукам. Это очень важно!

– А может, вы переоцениваете власть картелей, – сказала Николь. – Я к этому не склонна. Нам, думаю, следовало бы подождать пару дней, когда тут появится Герман Геринг и мы сможем узнать его мнение по данному вопросу.

Теперь уже мужчины уставились на нее разинув рты.

– Я пошутила, – снова сказала она.

Но было ли ее предложение шуткой, Николь и сама не знала.

– В конце концов, именно Геринг основал гестапо, – сказала она.

– Я никогда не мог одобрить это, – надменно изрек Пэмброук.

– Но не вы определяете политику нашего правительства, – сказала Николь. – Формально этим занимается Руди. То есть – я. Я могу заставить вас действовать от моего имени в этом вопросе. И вы будете действовать… если, конечно, не предпочтете присоединиться к «Сыновьям Иова» и не приметесь маршировать по улицам, швыряя камни и скандируя лозунги.

Лица Гарта Макри и Пэмброука сделались несчастными.

– Не пугайтесь прежде времени, – сказала Николь. – Вы знаете, что является истинной основой политической власти? Не оружие и не наличие войск, а способность заставить других делать то, что вы считаете нужным. Заставить любыми средствами. Я знаю, что могу заставить НП делать все, что мне хочется, несмотря на чувства, которые вы лично при этом испытываете. Я и Германа Геринга могу заставить делать то, что мне захочется. И не Геринг будет принимать решения, а я.

– Надеюсь, – сказал Пэмброук, – что вы не ошибаетесь, рассчитывая справиться с Герингом. Признаюсь, я изрядно боюсь этого эксперимента с прошлым. Вы можете выпустить заразу из пробирки. Геринг – не клоун.

– Я прекрасно понимаю это, – сказала Николь. – Только не надо давать мне советы, мистер Пэмброук. У вас другие задачи.

Покраснев, Пэмброук некоторое время молчал, а затем произнес тихо:

– Извините меня!.. А теперь, если вы не против, миссис Тибодо, мне бы хотелось остановиться еще на одном вопросе. Речь идет об этом психоаналитике, единственном на всей территории СШЕА, который еще практикует. О докторе Эгоне Сьюпебе. В объяснение причин, по которым НП разрешила…

– Я ничего не хочу об этом слышать, – перебила Николь. – Я хочу одного – чтобы вы занимались своим делом. Да будет вам известно, я никогда не одобряла акт Макферсона. И вряд ли стану возражать, если он не будет выполняться в полной мере.

– Пациент, о котором идет речь…

– Пожалуйста! – резко оборвала его Николь.

Пэмброук послушно пожал плечами, выражение его лица сделалось бесстрастным.

8

Едва они двинулись в зал собраний на первом этаже «Авраама Линкольна», Иан Дункан, следующий за Элом Миллером, заметил бредущее сзади марсианское существо. Папулу. Он тут же резко остановился.

– Это ты притащил ее сюда?

– Ты не понимаешь, – сказал Эл. – Мы же должны обязательно добиться успеха.

– Но не таким путем, – возразил Иан, немного поразмыслив.

Он все понял.

Папула обработает собравшихся в зале так же безотказно, как прохожих на распродаже. Она окажет экстрасенсорное воздействие, принуждая их к благоприятному решению. Что ж, это вполне соответствовало этике продавца драндулетов, понял Иан. Для Эла это было совершенно естественной нормой поведения. Если они не добьются успеха с помощью мастерства, то обеспечат благоприятный результат с помощью папулы.

– Ты чего, сам себе враг? – прошептал Эл. – Мы просто используем маленькую хитрость, характерную для торговой рекламы. К таким штукам прибегают вот уже целое столетие – это древний, вполне уважаемый метод привлечения общественного мнения на свою сторону. Я что хочу сказать… Давай глянем правде в лицо: мы уже очень давно не играли на кувшинах.

Он притронулся к пульту управления у себя на поясе, и папула поспешила вперед, догоняя их. Эл снова коснулся пульта.

И в сознание Иана вторглась убедительная мысль: «А почему бы и нет? Все так поступают».

– Убери от меня эту тварь, – с трудом выдавил он.

Эл пожал плечами. И мысль, вторгшаяся в сознание Иана извне, постепенно угасла. Но какой-то след остался. Иан больше не был уверен в правильности своего отношения к помощи папулы.