Симулякры

- Я говорю серьезно, предпочтительнее - для нас, чем позволить Карпам сделать достоянием самых широких кругов общественности те абсолютно секретные сведения, которыми они располагают. Последнее - наихудшая альтернатива из всех, это угроза самым устоям нашего миропорядка.

- Я с вами совершенно согласен, - сказал Гарт Макри.

- Это безумие, - произнесла Николь.

- В самом ли деле? - не без удивления вопросил Гарт Макри, посредством применения принципов, разработанных фон Лессинджером, мы получили доступ к прекрасно подготовленным убийцам, а, как вы сами на это только что указали, в нашу эпоху такие профессионалы просто не существуют.

Я сомневаюсь в том, что уничтожить придется десятки или сотни лиц. Как мне кажется, круг убитых может быть ограничен Советом Директоров и вице-президентами картеля. Самое, пожалуй, большее - восемь человек.

- И, - горячо поддержал его Пэмброук, - эти восьмеро, высшие администраторы Карпа, являются преступниками де-факто: они собрались и организовали заговор против законного правительства. Их следует рассматривать наравне с сыновьями Иова. С этим Бертольдом Гольцом.

Несмотря на то, что они одевают галстуки-бабочки каждый вечер и пьют изысканные вина, а не маршируют по улицам и не спят в трущобах.

- Позвольте мне заметить, - сухо произнесла Николь, - что все мы де-факто являемся преступниками. Потому что вся наша власть - как вы сами подчеркнули, зиждется на тотальном обмане. И притом огромнейшего масштаба.

- Но наше правительство законно - сказал Гарт. - Независимо от того, с помощью ли мошенничества или какого-либо иного способа оно пришло к власти. И этот так называемый "тотальный обман" совершен в высших интересах всего народа. Мы пошли на него совсем не для того, чтобы подвергнуть хоть кого-нибудь эксплуатации - в отлично от картельной системы, которая именно с этого и живет! Нашей целью вовсе не является насытиться кровью за счет кого-либо другого.

По крайней мере, отметила про себя Николь, это то, в чем мы пытаемся убедить себя сами.

- поговорив только что с главным прокурором, - почтительно произнес Пэмброук, - я знаю теперь, какие чувства вызывает у него все более растущее влияние картелей. У Эйнштейна такое ощущение, что им обязательно нужно укоротить руки. Это очень существенно.

- Возможно, - сказала Николь. - У вас просто выработалась переоценка значения картелей. Я не могу этого сказать о себе. Нам, наверное, следовательно бы подождать денек-другой, когда среди нас будет Герман Геринг, и мы сможем проконсультироваться с ним по данному вопросу.

Теперь оба мужчины глядели на нее, широко разинув рты.

- Это я так, пошутила, - сказала она.

Но не покривила ли она при этом душой? В этом она и сама не могла разобраться.

- А ведь в конце-то концов именно Геринг, - сказала она, - основал гестапо.

- Я бы никогда не смог одобрить этого, - высокомерно заявил Пэмброук.

- Но не вы определяете политическую линию нашего правительства, напомнила ему Николь. - Формально этим должен заниматься Руди. То есть я. Я могу принудить вас действовать от моего имени по данному вопросу. И вы станете это делать - если, разумеется, не предпочтете присоединиться к сыновьям Иова и маршировать в их рядах, швыряя булыжники и скандируя лозунги.

И Гарт Макри, и Пэмброук чувствовали при этом себя весьма неуютно.

Они были крайне недовольным таким поворотом беседы.

- Не пугайтесь раньше времени, - попыталась успокоить их Николь. - Вы понимаете, что является подлинной основой политической власти? Не пушки или войска, а способность заставить других делать то что, по вашему мнению, они должны делать. Любыми уместными для этого методами. Я знаю, что в состоянии заставить НП делать все, что мне хочется - несмотря на все те чувства, что вы испытываете при этом лично. Я в состоянии и Германа Геринга заставить делать то, что мне захочется. И не Герингу принимать решения - это сугубо моя прерогатива.

- Я надеюсь, - произнес Пэмброук, - что вы не заблуждаетесь, когда говорите о том, что вам удастся справиться с Герингом. Признаюсь, я изрядно напуган этим экспериментом с прошлым. Вы можете этим отворить опасные шлюзы. Геринг далеко не клоун.

- Я прекрасно осознаю это, - сказала Николь. - Только вот не позволяйте себе вольность давать мне советы, мистер Пэмброук. Не такая у вас должность.

Пэмброук покраснел, молчал какое-то время, затем произнес тихо:

- Извините меня. А теперь, если у вас нет возражений, миссис Тибо, мне бы хотелось поднять перед вами еще один вопрос. Речь идет о единственном оставшемся психоаналитике, ныне еще практикующем на всей территории СШЕА. О докторе Эгоне Сапербе. В объяснении причин НП, по которым ему позволено…

- Я не желаю ничего об этом слышать, - сказала Николь. - Я только хочу, чтобы вы занимались своим делом. Да будет вам известно, я с самого начала не одобряла Акт Макферсона. Поэтому вы вряд ли можете от меня ожидать, что я стану возражать, если он не будет в полной мере выполняться.

- Пациент, о котором идет речь…

- Пожалуйста, - довольно резко оборвала его Николь.