Симфония апокалипсиса

Кавалькада всадников двигалась легкой рысцой. Крестьяне, работавшие на полях вдоль дороги, с удивлением смотрели на непривычную для них картину: группа рыцарей и оруженосцев, в сверкающих доспехах, знаменосец, скакавший впереди со странным непонятным знаменем: на белом полотнище был нашит красный крест, но весьма необычной формы — на каждом из четырех концов его было нечто вроде небольших перекладин. Крестьяне понимали только то, что всадники эти прибыли издалека, но понятия не имели, кто они. Однако же при проезде кавалькады местные труженики на всякий случай снимали шляпы и низко кланялись.

Вслед за знаменосцем, гордо державшим сильной рукой знамя ордена бедных рыцарей Христа — тамплиеров, — скакали трое. Остальные — человек пятнадцать — следовали на некотором расстоянии от них. В центре передней тройки ехал Великий магистр ордена Гуго де Пейн, справа от него — сенешаль ордена Жоффре де Сен-Омер, а по левую руку — Ахашверош, он же Шейх-эль-Ибель, на котором был уже не поношенный халат, а сарацинские доспехи с наброшенным на плечи старца белым плащом.

Проезжая мимо одного из крестьян, Шейх придержал коня и крикнул на гэльском языке:

— Эй, ты! Далеко ли отсюда до Скуна?

— Рысью, ваша милость, не более часа.

Ахашверош молча кивнул и занял свое место в строю, оставив крестьянина гадать, что нужно всем этим людям в Скуне — и едут ли они в тамошний монастырь или в королевскую резиденцию.

Направлялись они — чего бедный крестьянин, конечно, не мог знать — именно в резиденцию короля, где их ожидал повелитель Шотландии Дэвид Первый. Король с радостью согласился встретиться с высшими чинами ставшего уже легендарным ордена, тем более что просил его об этом сам Бернар Клервосский, второй после папы человек в католическом мире. Бернар намекнул королю, что ему может оказаться полезной не только бездонная казна ордена, но и клинки закаленных в сражениях рыцарей. Последнее для Дэвида было едва ли не важнее звонкой монеты. В самой Шотландии шли непрекращающиеся войны десятков кланов, а кроме того, над страной висела постоянная угроза войны более серьезной: с мощным и опасным южным соседом, Англией, на трон которой Дэвид тоже имел свои виды.

II

— Что ж, ваша светлость, — улыбаясь, проговорил Шейх, — думаю, вы должны быть довольны. Мы уезжаем не с пустыми руками.

— Еще бы! — рассмеялся де Сен-Омер. — Один Бал-ан-Тродах чего стоит!

— Там и будет наша главная резиденция в Шотландии, — заметил де Пейн. — Только вместо варварского Бал-ан-Тродах мы назовем замок и окрестные поселения, как приличествует нам: Тампль — Храм.

Ахашверош снова улыбнулся.

— Сеньор де Пейн, вам придется подумать над еще полудюжиной названий. Это не последний кусок шотландской земли, который отойдет ордену.

— А почему мы сразу не оговорили детали с королем? — встрепенулся де Пейн.

— Потому что, — сейчас старец был серьезен, — это произойдет не сегодня и не завтра. Может статься, не все из нас доживут до этого дня.

— Ну за тебя-то я спокоен, — проворчал Великий магистр.

Ахашверош вскинул седые брови:

— А вы, сеньор, уверены, что хотели бы поменяться со мной местами?

После минутного раздумья де Пейн отрицательно мотнул головой.

Северное море, июнь 1128 г.

— Ваша светлость, — Шейх наклонился к уху Магистра. — Прикажите, чтобы нам накрыли стол на троих в закрытой каюте.

— И кто эти трое? — откликнулся де Пейн. — Ты, я и…

— И, конечно же, сенешаль.

— Ты хочешь что-то обсудить только со мной и Жоффре?

— Именно.

Корабельный повар к ужину приготовил треску в сметанном соусе и жирного жареного палтуса. Благо в этих водах рыбу можно было ловить едва не руками.

Де Сен-Омер, де Пейн и Шейх уже сидели за столом, когда слуга внес блюда со снедью и свежевыпеченным хлебом. Он уже собрался уходить, когда Шейх остановил его.

— Как тебя зовут, юноша?

— Просто Жан, господин.

— Так вот, «просто Жан», сходи-ка в мою каюту. Там в углу стоит маленький бочонок пинты на четыре. Принеси его сюда. И не забудь захватить с собой бокалы.

— Сколько бокалов, господин?

— Осмотрись, юноша. Сколько людей ты видишь за столом?

— Я понял, господин. А что в вашем бочонке?

— «Просто Жан», сейчас я дам тебе весьма ценный совет, следуя которому ты вырастешь умным и самостоятельным человеком. Лишний вопрос — это всегда лишние проблемы. В лучшем случае. И еще: чем короче язык, тем длиннее жизнь.

Лицо паренька залилось румянцем стыда. Шейх всплеснул руками.

— Я вижу, ты все понял. А теперь бегом. Мы голодны.

Когда дверь за «просто Жаном» закрылась, де Сен-Омер покачал головой:

— Сдается мне, уважаемый Ахашверош, вы хотите предложить нам вина?

Старик рассмеялся.

— Моя религия мне это не запрещает. Ваша, кажется, тоже.

Жоффре смутился.

— Религия не запрещает. Но обеты, которые мы давали перед папским престолом…