Сильвия и Бруно

Мы стояли у калитки сада; перед нами лежала тенистая дорожка. Но стоило ей только произнести эти слова, как меня тотчас охватило «феерическое» состояние. Я увидел доброго старого Профессора, направлявшегося ко мне, и с удивлением убедился, что леди Мюриэл тоже видит его! «Что происходит? — подумал я. — Неужели та сказочная жизнь каким-то образом совместилась с реальностью? Или леди Мюриэл тоже одна из фей и потому для нее, как и для меня, открыты врата того сказочного мира?» С моих губ были готовы сорваться слова («По дорожке к нам направляется мои старый друг. Если вы с ним незнакомы, можно я представлю его вам?»), но тут начались поистине странные вещи… Леди Мюриэл заговорила первой:

— По дорожке к нам направляется мой старый друг, — сказала она. — Если вы с ним незнакомы, можно я представлю его вам?

Это было похоже на пробуждение после долгого сна; «феерическое» чувство во мне стало еще сильнее, и приближавшаяся фигура то и дело менялась, словно в калейдоскопе. Только что это был Профессор, а теперь кто-то другой! Когда это странное создание подошло к калитке, это явно был кто-то другой, и я почувствовал, что скорее леди Мюриэл могла познакомить меня с ним, чем я его с ней. Она радушно поздоровалась с ним и, открыв калитку, пропустила достопочтенного пожилого джентльмена, судя по наружности — немца, который удивленно озирался по сторонам, словно и он только что проснулся после долгого сна!

Нет, это был явно не Профессор! Мой старый приятель просто не успел бы с нашей последней встречи отпустить такую роскошную бороду. Более того, он наверняка узнал бы меня, поскольку я был уверен, что ничуть не изменился с тех пор.

Незнакомец рассеянно поглядел на меня и вежливо кивнул головой в ответ на слова леди Мюриэл: «Позвольте представить вам господина…» В его словах: «Весьма польщен знакомством с вами, сэр!», произнесенных с сильным немецким акцентом, я не заметил ни следа тех тем, которые мы затрагивали при прошлой встрече.

Леди Мюриэл проводила нас в знакомый тенистый уголок, где уже все было приготовлено для вечернего чаепития. Пока она сбегала проведать Графа, мы уселись на плетеные стулья, и Господин принялся рассматривать работу леди Мюриэл, поблескивая своими огромными очками (делавшими его на удивление похожим на Профессора).

— Подрубка носовых платочков? — удивленно заметил он. — Так вот, оказывается, чем занимаются английские аристократки!

— Это одно из тех занятий, — отвечал я, — которые мужчина никогда не сможет отнять у женщины!

В этот момент леди Мюриэл вернулась вместе с отцом, и после обмена приветствиями и любезностями с Господином мы все уютно устроились за столом. Гость пожелал вернуться к удивившей его теме носовых платочков.

— А вы слышали о Кошельке Счастливчика Фортуната, миледи? Ах, вот как! Ну, тогда вы, быть может, будете удивлены, услышав, что всего из трех таких платочков вы очень легко и скоро можете сшить Кошелек Счастливчика?

— Неужели это правда? — с волнением отвечала леди Мюриэл, схватив несколько платочков и нетерпеливо вдевая нитку в иголку. — Прошу вас, Господин, скажите же, как это сделать! Я мигом сошью его, не успеете и глотка чая проглотить!

— Прежде всего, — проговорил Господин, взяв два платочка, сложив их друг с другом и держа за два уголка, — вам надо сшить эти верхние уголки: правый с правым, а левый с левым. Зазор между ними и будет внутренностью Кошелька.

Несколько быстрых стежков — и готово.

— И что же, если я сошью три других стороны, — спросила леди, — кошелек готов?

— Не совсем так, миледи. Сперва надо сшить нижние кромки — ах нет, не так! (Леди принялась поспешно сшивать их.) Переверните платки и сшейте правый нижний угол одного из них с левым нижним углом другого, а затем сшейте всю кромку, что называется, шиворот-навыворот.

— Поняла! — отвечала леди Мюриэл, послушно следуя его указаниям. — Боже, какой вывернутый, неудобный и некрасивый кошелек у меня получился! Зато мораль просто замечательная! Несметное богатство можно раздобыть, только если делать все шиворот-навыворот! И как же нам теперь соединить эти таинственные — я хотела сказать «таинственное» — отверстия? (С этими словами она вывернула кошелек на лицо.) Да, оказывается, здесь всего одно отверстие. А я поначалу подумала, что их два.

— А доводилось ли вам видеть фокус с Бумажным Кольцом? — спросил Господин, обращаясь к Графу. — Для него нужно взять полоску бумаги и соединить ее концы, вывернув их наоборот, то есть соединить лицевую сторону одного конца и изнанку другого.

— Да, я видел его не далее как вчера, — отвечал Граф. — Мюриэл, дитя мое, ты, кажется, показывала этот фокус за чаем, чтобы развеселить детей?

— Я отлично знаю этот фокус, — отвечала леди Мюриэл. — У кольца, оказывается, только одна сторона и одна кромка. Это ужасно таинственно!

— То же самое и кошелек, верно? — спросил я. — У него ведь внешняя поверхность одной стороны соединена с внутренней поверхностью другой, не так ли?

— Так и есть! — воскликнула леди. — Только это уже не вполне кошелек. А как же им пользоваться, Господин, а?