Сильнее смерти

Они все были разными, но в каждом читалась сила, иначе они не попали бы в Пургаториум. Над его головой пролетали покрытые броней драконы. Земля под ним содрогалась, когда ее разрывали тела гигантских змей. Где-то неподалеку носилась дикая стая, вой которой был способен напугать смертных сильнее, чем грохот грозы. Еще этим утром Плутон видел, как посреди разрушенной улицы ифрит сцепился с вендиго, и оба они ушли окровавленными, израненными, но непобежденными. На него уже с интересом посматривали здешние горгоны и фениксы. Все они были кровожадны, но при этом разумны, и он не сомневался, что однажды они признают его власть.

На их фоне особенно ничтожным и жалким казался человек, говоривший с Плутоном. Всего лишь старик, иссушенный временем и заботами, седой, как последний снег зимы, едва ли способный долго дышать ядовитым воздухом Пургаториума.

И все же дышал он легко и чувствовал себя прекрасно. Когда он замирал, он был руинами, но когда двигался, в нем просматривалась бодрость юного существа.

– Кем он был? – спросил Плутон.

– Кто? – уточнил старик.

– Тот, чье тело ты нацепил.

– А, этот… Колдун.

– Из Великих Кланов?

– Не-а, человек, какой-то там старейшина. Уважаемый, создал кластерный мир, был чуть ли не кумиром, покровителем, ну и далее по списку…

– Но он все равно был столетней рухлядью. Так зачем ты нацепил его кожу?

– Потому что он со своими учениками задумал убить меня, – рассмеялся старик. – Тогда я снял его лицо, надел сам и так пришел к его ученикам. Они даже не поняли, кто их убил, честное слово! Ладно, в мире мертвых разберутся, если такой действительно есть. Если бы они договорились с Великими Кланами, толку было бы больше. На мою удачу, они были слишком гордыми, чтобы поступить правильно.

Плутон только головой покачал: гордость на его памяти сгубила не один народ. Каким бы ни был человеческий колдун, он должен был понять, что его энергии никогда не хватит для победы над Осирисом.

Старик задумчиво посмотрел на свои сухие, покрытые морщинистой кожей руки.

– Да, ты прав, тело – дрянь. Возьму кого-нибудь посильнее. Есть тут кто?

– В этом мире нет слабых, тем он и прекрасен. Но я бы предпочел, чтобы ты не трогал наших будущих солдат.

– Чего это?

– Нам нужно их доверие.

– Они не друзья тут, – отмахнулся Осирис.

– Мы тоже не друзья, но я вступлюсь за тебя, а ты – за меня. Я верю, что они подобны нам, поэтому не будем им вредить без необходимости.

– Но мне нужно новое тело!

– Так давай его добудем.

Это решение не было спонтанным – Плутон давно к нему готовился. Он привыкал к этому миру, напитывался его воздухом, его аурой. Со стороны казалось, что со своего прихода он просто существует здесь. Но он, порожденный когда-то миром разрушения, умел адаптироваться ко всему. И когда он привык к Пургаториуму, он готов был покорить его.

Он пока не мог выбраться из этого кластера. Аурика предупреждала его, что здесь установлены несколько слоев защиты, разрушить которые не так-то просто. Однако до этого Плутон должен был показать и узникам Пургаториума, и их стражам, и затаившемуся где-то Огненному королю, насколько велики его возможности.

Поэтому глиняной колосс впервые за долгое время двинулся с места. Сухонький старик уселся у него на плече, и его, пожалуй, многие и вовсе не замечали. Но такая роль вполне устраивала Осириса: он прибыл в этот кластер позже и пока не освоился, да и своего нынешнего тела он стыдился.

Колосс шел к одной из башен. Они были частью этого мира – и вместе с тем не были. Плутон не надеялся воспользоваться их порталами, он знал, что это невозможно. Его цель была иной: он помнил, что раньше полицейские были символом власти в этом мире.

Он хотел показать Пургаториуму, что власть сменилась.

Плутон остановился в паре шагов от башни, невозмутимый, как и прежде. Он чувствовал тревогу людей и нелюдей, запертых внутри, и она придавала чудовищу уверенности. Они наверняка сейчас убеждали друг друга, что башня защищена, им ничто не угрожает. Об этом думали и заключенные, наблюдавшие за Плутоном издалека.

– Поможешь мне, когда будет нужно, – велел Плутон.

– Да без проблем.

Из его тела вырвались новые цепи и оплелись вокруг башни. Они давили сильно, как змеи, кольца которых сомкнулись на долгожданной жертве. Плутон чувствовал сопротивление – и камней, и магии. Камни отталкивали его силу, магия ранила его. Но он не зря столько ждал и приноравливался к Пургаториуму. Теперь этот мир поддерживал его, а его совершенное тело восстанавливалось быстрее, чем защитное заклинание успевало ему вредить.

Он ни о чем не просил Осириса, тот сам уловил, когда пришел его черед. У основания башни волнами поднимались песок и грязь, разрушающие ее фундамент быстрее любого тарана. Внутри кричали полицейские, работали порталы, но они не могли увезти отсюда всех и сразу. Здание уже рушилось, там, внутри, обваливались потолки и крошились стены, грохот оглушал, а облака пыли мешали дышать.