Сильнее смерти

Поэтому он просто отстранился от нее, он искал спасения в легких развлечениях и пытался убедить себя, что никакой Эвридики в его жизни не было. Одним из таких развлечений должна была стать Илоиза Витре. Почему нет? Она была так красива, что ни один мужчина в здравом уме не прошел бы мимо. И она хотела Цезаря не меньше, чем он хотел ее! Им обоим было плевать, что они едва знакомы, они и не собирались проводить вместе всю жизнь. Однако Цезарь не успел разделить с ней даже страсть: Эвридика позвала его, попросила о помощи, и он не смог отказать.

Вот тогда он и попрощался с Илоизой, уверенный, что их пути больше не пересекутся. Но для нее, видимо, все было иначе, потому что она обнимала его, как старого друга. А он не решался ее оттолкнуть, чувствуя, как она дрожит.

Он мало что знал об Илоизе, но без труда догадался, что она очень богата. Они и раньше встречались в таких мирах – дорогих, предназначенных для развлечения. Потом Цезарь примкнул к отряду Огненного короля, и для него началась совсем другая жизнь, для Илоизы – нет, и логично, что она оказалась на этом курорте.

– Мне так страшно, – прошептала она. – Мне сказали, что я могу быть заражена! Боже… Со мной такого никогда раньше не случалось, я даже не знаю толком, что такое болезни!

– Не факт, что ты в опасности, – указал Цезарь. – Тебе уже сделали укол?

Эти объятия затягивались, раздражая его. Ему не слишком хотелось, чтобы Эвридика увидела его таким! Да, он ничего плохого не делал, но он терпеть не мог выяснение отношений.

Илоиза, словно почувствовав это, наконец отстранилась, но теперь она обеими руками держала его руки, не позволяя ему отойти.

– Да, мне сделали укол… Я ведь не могу тебя заразить? Ты уже среди зараженных…

– Я не среди зараженных, я просто работаю здесь. Великие Кланы отвечают за карантин.

– То есть, нас вылечат? – спросила она, и в лазурных глазах светилось такое наивное, почти детское доверие, что Цезарь невольно улыбнулся.

– Тебя пока и лечить не от чего, заражение не доказано.

– Я даже не знаю, что это за болезнь такая…

– Нечего тут знать, – заметил Цезарь. – Самое благоразумное – это не паниковать. Не устраивать истерики и не потрясать тут деньгами, званиями и влиятельными знакомствами. Вас ведь не в тюрьму отправляют, а на карантин! Причем в весьма приятный кластерный мир.

– А ты там будешь?

– Буду.

– Я очень рада, – улыбнулась Илоиза. – Не думай, что ты чем-то мне обязан, ты что! Я ни о чем не попрошу. Я просто боялась, что это какой-то обман, чуть ли не похищение, и мне было очень страшно! Но теперь, когда я знаю, что ты здесь, все по-другому. Я верю тебе!

– Рад, что смог оказаться полезным.

Цезарь попытался мягко высвободить руки, однако Илоиза словно не понимала намек. Она держала крепко, а вырываться открыто было бы слишком унизительно.

– Мне кажется, сама судьба сводит нас вместе! – прошептала Илоиза. – Сам подумай, вспомни наши предыдущие встречи!

– Тебе не кажется, что ты их переоцениваешь?

– Нисколько!

– Это просто случайные встречи.

– Случайные встречи совсем не случайны, – рассудила она. – Я вижу в этом знак. Но не подумай, что я буду преследовать тебя! Нет, просто… спасибо, что ты есть.

Она наконец отпустила его, и Цезарь изобразил неловкое подобие улыбки. Пожалуй, в этот момент он был единственным мужчиной на весь кластерный мир, способным смотреть на Илоизу с неприязнью. Ее красота была совершенна, а он думал лишь о том, чтобы одна не в меру внимательная колдунья не увидела их вместе. Ее вряд ли умилят все эти разговоры о неслучайных встречах!

Цезарь был бы не против и вовсе не встречаться больше с Илоизой. Но когда они оба окажутся заперты в мире карантина, это будет не так просто.

Глава 6. Семейные узы

Дана понятия не имела, кто ее окружает. Люди ли это вообще? Как странно было задаваться таким вопросом – раньше он уже показался бы ей верным признаком сумасшествия! Но раз в деле замешана Аурика, ее собратьями по несчастью мог оказаться кто угодно.

В клинике лечились и мужчины, и женщины. Они спали на разных этажах, однако в общих залах никто не мешал их общению. Хотя какое общение? Нет, все, кого Дана видела перед собой, были безнадежно больны. Одни из них были способны лишь бессвязно мычать, а то и вовсе молча пускать слюни, глядя в пустоту. Дана внимательно наблюдала за ними, пытаясь найти хотя бы тень разума, указание на то, что это лишь талантливая актерская игра. Но нет, похоже, их рассудок был навсегда утерян.

Однако эти хотя бы не были опасны. Они жили мирной жизнью растений: изредка перемещались с места на место, ели и спали. Они никого не трогали. Была в клинике публика и похуже.