Сиблинги

Двери захлопнулись, пол затрясся. Казалось, они сидят на качелях, которые то взлетают вверх, то возвращаются. Хорошо, что недолго. Когда выходили, Женька наконец заметил: в лифте нет ни одной кнопки. А снаружи нет кнопки вызова. Как в дурдоме, где все двери без ручек.

А вдруг он всё-таки сошёл с ума и на самом деле давно торчит в психушке, а сам думает, что в научном институте, на другой планетке и немного на том свете? Женька не знал – долго ему ещё сомневаться в том, что вокруг? Это альтернативная реальность или бредятина?

Они оказались в том кабинете, куда Женька шагнул из своего класса. Вчера? Или много лет назад? Тут время какое-то непонятное. На планетке летний вечер, а в институтском окне – серый зимний день. А в жизни вообще был октябрь.

Пал Палыч снова сидел за столом. Пролистывал бумаги в пухлой папке. Молча махнул рукой. Они сели. Макс устроился напротив, Женька – наискосок, ближе к двери.

На Пал Палыча смотреть неловко: такой важный, строгий. В тот раз он Женьке показался огромным, а сейчас видно: не высокий – просто толстый. Но даже толщина у него какая-то грозная. Или нет, не строгий. Просто серьёзный.

– Ну, как, Евгений Никифоров? Ориентироваться начал? Как самочувствие?

Женька собрал все силы и ответил:

– Нормально.

Пал Палыч кивнул, улыбнулся и посмотрел на Макса. А Макс – на него.

Женька понял, что ответил правильно. По нелюбимому предмету, но правильно. И сразу стало спокойно. Страх не исчез целиком. Но Женька уже выпрямился. Смог посмотреть не только на старые газеты, но и Пал Палычу в лицо.

– Летать уже научился?

– Он сегодня тренировался, – подсказал Максим.

– Ты его тренируешь?

– Нет, Егор Некрасов.

– Получается? – Пал Палыч смотрел на Максима.

– Относительно, – Макс пожал плечами. Словно сигнал подал.

Женька подхватил:

– Я на велосипеде раньше не умел кататься.

– У него с координацией проблемы, – снова подсказал Максим.

– Можно понять, – кивнул Пал Палыч. – Ну, ладно. У нас вышло недоразумение, Никифоров Евгений. Ты уж прости, хоть мы и не виноваты. Просмотр твой придётся отложить… о, кстати!

В кабинет, коротко стукнув в дверь, вошёл Вениамин Аркадьевич.

– Павел Павлович, дали заключение по хронометру на полигоне. Техника безопасности…

– И кто у нас нарушитель?

– Формально Некрасов.

– Формально?

– Фактически замкнуть могло в любой момент. Некрасов просто оказался рядом.

– Просто оказался, – кивнул Пал Палыч. – Просто Некрасов, – и снова кивнул.

– Пал Палыч! – вмешался Максим. – Некрасов ни при чём! Там и раньше провода коротило.

Женька переводил взгляд с одного на другого. Этот Вениамин… он же тогда на весь дом орал, что надо было всех давить в зародыше! И Макс орал, что Гошке голову открутит! А сейчас…

– Я понял, разберёмся, – Пал Палыч перестал кивать. – Итак, Евгений… У нас эксперимент, не всё идёт по плану. Войди в положение. Твою индивидуальную программу отработаем полностью, как только позволят обстоятельства. А сейчас я тебя вызвал вместе с Найдёновым…

Макс придвинулся ближе к столу. Женька последовал его примеру.

– Про вылеты тебе объяснили же? У Максима срочный вылет. Мы решили, тебе полезно будет посмотреть, как это происходит. Макс, документы посмотрите вместе, – Пал Палыч подвинул к ним раскрытую папку.

Веник двинулся к шкафу у дальней стены. Стал перебирать жестянки с хрониками. Женька и Максим склонились над пожелтевшим листком.

Это была статья из старой «Пионерской правды». Про шестиклассника, который спас малышей. Они жгли костёр в развалинах старого дома, тот загорелся. Балка рухнула, загородила выход. К счастью, мимо шёл с тренировки шестиклассник. Двух дошколят он сразу вытащил, а когда полез за третьим, обрушилась крыша.

На чёрно-белом снимке шестиклассник был тонкошеим и грустным. Будто он заранее знал, что потом произойдёт, и понимал, для чего понадобится фото. Женька перечитал первый абзац. В статье было слишком много вопросительных и восклицательных знаков.

– Павел Павлович, – заговорил из угла Веник Банный. – А где дело Беляева?

– Что, тоже без вести пропало?

– Не могу найти.

– Так мы его разве у ребят забирали? Скажи Долорес, пусть поищет…

Веник Банный кивнул, вышел через ту дверь, которая вела в НИИ.

Тут Максим спросил:

– Прямо сейчас надо?

– Да. Готов?

– Разумеется.

– Жень, спросить чего хочешь? – повернул голову Пал Палыч.

Женьке захотелось пить. Сильно, будто он только что пробежал кросс, километров на пять, не меньше.

– Не знаю. Я просто думаю… Ну, если Макс предотвратит пожар, то прошлое изменится. И будущее тоже изменится. Значит, кто его меняет, тот тоже изменится?

– Дятел! – усмехнулся Максим. – Про коробки на складе помнишь? Если мы прошлое меняем, оно становится другим. Но остаётся прошлым. Мы вперёд движемся. А оно – в сторону. Ну, представь: ты нарисовал на асфальте рожу и пошёл дальше. Далеко ушёл, не знаешь, что с рожей: дождём её смыло или кто-то рога ей подрисовал. Люди не могут посмотреть, как там их прошлое без них, а мы можем. Ничего со мной не сделается. Я же не свою жизнь меняю, а неизвестно чью.