Шулер

Он оставляет Галейта и Ревика стоять там одних.

— Что ты такое? — говорит Ревик, глядя на него.

Я чувствую рядом с собой Мэйгара, напрягшегося в ожидании ответа.

Галейт улыбается.

— Пожалуй, тебе стоит задать этот вопрос самому себе, Рольф, — он улыбается, сжимая плечо Ревика. — Я очень, очень горд тобой, сын мой.

Ревик смотрит на поле внизу холма. Его глаза все ещё отражают приглушенный шок, но я также узнаю там хищное любопытство. Напряжённая сосредоточенность сопровождается пламенем, придающим силы жаркому двигателю под его сдержанной наружностью.

«Интересный выбор супруга», — посылает Мэйгар.

Я поворачиваюсь к нему, борясь с болью, которая разгорается жарче при каждом ударе сердца.

«Забудь уже, ладно? — рявкаю я. — Забудь! Он изменился. Он ушёл от них после этого. Ты слышал Вэша. И ты ничего не знаешь об его жизни, почему он выбрал это…»

Я слышу фырканье Мэйгара, смотрящего на Ревика с безграничной ненавистью.

Его уверенность в собственной правоте разъяряет меня.

«Что бы ты ни затаил против него, это ребячество, — говорю я ему. — Он мёртв!»

В свете Мэйгара вспыхивает настоящая злость.

«Ребячество? — он ловит мою световую руку в свою ладонь. — Я видел это, Высокочтимый Мост. Бл*дь, я видел это! Я просматривал все записи с тех времён, как Дигойз Ревик „изменился“. Я видел, что произошло, когда они доставили его сюда. Полумёртвого, избитого в мясо его людьми и нашими людьми. Слышала бы ты тот поток мусора, которым он разразился, пока Адипан работал над тем, чтобы отсоединить его от грязи той Пирамиды! У них ушло на это несколько дней. Недель. И все это время вся конструкция наслаждалась очаровательными вещами, которые твой муж делал, пока работал на Шулеров…»

Глаза Мэйгара холодно сверкают, когда он смотрит на холм.

«Вещи, которые я видел, пока они разматывали эти структуры, вызывали у меня физическую тошноту, Мост. Я не спал. Я целыми днями не хотел ничего, кроме его смерти. Так что не называй меня инфантильным. Не говори мне ничего об этом мужчине. Пока ты сама не увидишь, что он из себя представляет!»

Я смотрю на Мэйгара через Барьер, но мой разум пуст.

«Не дурачь себя, — говорит он. — Они наняли его по одной причине. В глубине души он был злобным бл*дским ублюдком. Он всегда только им и был, Высокочтимый Мост».

Я смотрю на Ревика.

Ревика из прошлого, но все равно его свет мне знаком.

Он тоже смотрит на меня, осознаю я.

Я все ещё стою там, всматриваясь в его лицо, когда Мэйгар резко использует свой aleimi, чтобы изменить нашу частоту. Как только он делает это, прошлое разваливается вокруг нас.

Последняя мысль, мелькающая в моей голове, пока я вновь его теряю — это то, что я хочу пить.

Хочу пить так сильно, как не хотела никогда в жизни.

Глава 39 Жертва

Он чувствует её. Он чувствует её кожу, кончики её пальцев, когда она ласкает его. Она прикасается к его лицу, его рукам, его груди, его члену. Он думает обо всех мгновениях, когда ему хотелось, чтобы она его коснулась, когда он фантазировал о том, как бы она его касалась. Он думает о том, что он мог бы сделать иначе, что ему стоило сделать иначе — в Сиэтле, на корабле, даже в грязи той ночью в Ванкувере.

Они снова целуются. Его язык словно разбухает во рту, боль поднимается в его животе.

Она тянется к нему, и он тут же открывается.