Шулер с бубновым тузом

— Я не хочу выносить сор из избы, — добавила она. — И рассчитываю на ваше благородство, милая.

— О-о! — ухмыльнулся Лавров. — Я в ударе! Обо мне, кажется, забыли. У меня никто не спрашивает согласия.

Он с деланным возмущением повернулся к «Жанне».

— Я требую свою долю!

— Заткнись, — прошипела она.

Берта Евгеньевна пришла в замешательство. Не опрометчиво ли с ее стороны принимать участие в сомнительной сделке? Она поспешила, а спешка к добру не приводит. Но разве у нее есть выбор?

Вдова молчала, разглядывая странную пару: барышню, увешанную дешевыми побрякушками, и молодого человека приятной наружности, похожего на телохранителя. Она застукала их в квартире, которую наверняка снимает для своей лживой пассии ее наивный и щедрый Нико. Естественно, они боятся разоблачения. Нет, здесь что-то не так…

— Вы решили подшутить надо мной? — вырвалось у нее.

— Что вы? — всплеснула руками «Жанна». — Неужели мы похожи на шутников?

— Вы хотите спасти сына, и мы вам поможем, — присоединился к ней Лавров.

Крапивина окончательно растерялась. Моменты, когда ей удавалось сохранять присутствие духа, сменялись моментами полной прострации.

— Я не прошу помощи, — покачала она головой. — Верните мой пистолет. Я ведь не причинила вам вреда.

— Браунинг пока побудет у меня. Когда все закончится, я вам его верну.

— Что закончится?

— Все! — беззаботно повторил начальник охраны. — Вся эта каша, которую вы заварили.

Вдова беспокойно заерзала и полезла в сумочку. Очередная пилюля исчезла у нее во рту.

— Я не совсем понимаю… — промямлила пожилая дама. — Но так и быть. Я клянусь, что буду молчать о нашей встрече. — Она с кривой улыбкой повернулась к Лаврову: — Пистолет можете взять себе. Я не желаю больше видеть ни вас, ни вашу… подругу.

Крапивину мучил вопрос, откуда этой смазливой бабенке стало известно, что она родила Нико не от мужа. Никто не мог сказать ей! Никто! И она решилась:

— Вы в самом деле… умеете видеть прошлое?

— Иногда, — честно призналась «Жанна».

— И будущее тоже, — ввернул Роман.

— Я обязана вам верить?

Барышня равнодушно пожала плечами. Ей было все равно.

— Я знаю, что еще лежит у вас в сумочке, — заявила она. — Большой кухонный нож!

Берту Евгеньевну будто громом поразило.

— А… а… о-о…

Она пыталась что-то сказать, но из уст вырывались невнятные хриплые звуки.

Лавров проворно выхватил у нее сумочку, открыл и бесцеремонно вывалил на стол содержимое. Среди обычной женской мелочовки блеснуло стальное лезвие и черная ручка.

— Бергофф! — с мрачным восторгом воскликнул он. — Вам было мало браунинга, госпожа Крапивина?

— Это… я…

«Жанна» с удовлетворением взглянула на нож, встала, подошла к висящей на гвоздике копии «Шулера» и развернула ее со словами:

— Смотрите сюда, Берта Евгеньевна. Смотрите хорошенько! Что вам это напоминает?

— Н-ничего…

— А я, напротив, кое-что вспомнила.

Пожилая дама ловила ртом воздух, не в силах оторвать взгляд от игроков в карты.

— Я кое-что вспомнила! — громко, отчетливо повторила «Жанна».

— Ч-что?..

Барышня рассмеялась и погрозила вдове пальцем.

— Я вспомнила! — в третий раз провозгласила она. — Поэтому мне больше нечего делать в Москве. Итак, наш договор остается в силе?

— Я… обещаю… — выдавила Крапивина. — Ни слова о сегодняшнем… Боже! Как вы узнали про нож?

— Вы очень давно стреляли и не рискнули ограничиться только браунингом. Зато ножом вам приходится пользоваться гораздо чаще…

Глава 32

Слушая Жанну, Крапивин все глубже погружался в причудливый мир ее иллюзий. То, что она живет среди призраков и общается с фантомами, не вызывало у него сомнений. Однако он понимал и другое: ее иллюзии проросли в реальность, и отличить воображаемое от действительного стало непосильной задачей. Для нее.

«А для тебя? — не преминул поддеть его второй Нико. — Ты сам-то где завис?»

— Валицкий давно преследует меня, — жаловалась Жанна. — Он охотится за камнями. А я обязана ему помогать. Я его трофей.

— Джо проиграл тебя в карты, — рассеянно отозвался Крапивин. — Я помню.

— Ты не знаешь всего, что нас связывает…

— Так расскажи мне, наконец!

— Если я не вспомню, куда спрятала бриллианты, он убьет меня.

— Он сам сказал тебе об этом?

— Я чувствую… — простонала Жанна.

Живые люди, которые ее окружали, перепутались с фантомами, обретающимися в ее подсознании.

— Значит, его ты боишься, а меня нет? — ухмыльнулся Нико. — Но сейчас я здесь, а он далеко. Сейчас твоя жизнь зависит от меня, а не от Валицкого. Каков он из себя, кстати?

Жанна смерила его странным взглядом и содрогнулась.

— Это он принес мне картину, — со страхом призналась она. — «Шулера с бубновым тузом». Он заказал копию у крымского художника.

— И что?

— Он велел мне смотреть на полотно день и ночь, пока моя память не проснется.

— Ты уже видела эту картину раньше?

— Мне знаком сюжет, изображенный на холсте. Женщина, которая сидит посередине, почти как я. Она — жертва мошенников!

— Я думаю наоборот. Дама в жемчугах знает куда больше, чем говорит.