Шпионка, пришедшая с севера

Как может быть иначе? Тогда получается, что все эти тринадцать лет она напрасно ждала чуда.

Наступило долгожданное утро третьего августа 1997 года. Таня проснулась ровно в половине пятого. Она привыкла подниматься рано. Она умылась, переоделась в цивильное платье. Она настояла на том, что должна встречать княгиню не в тюремной униформе. Розамунда, подумав, согласилась. Это не помешает, создаст атмосферу либерализма и доверительности. Все равно, как только Клементина Бертранская улетит, нежно-голубое платье будет конфисковано.

Таня ощутила, как платье облегает ее фигуру. Она уже давно, очень давно не надевала ничего, кроме тюремной робы. Ну что же, стоит только немного подождать…

Розамунда сама заявилась в камеру к Татьяне. Директриса критически осмотрела Полесскую и осталась довольна. Она права, дав согласие на то, что та предстанет перед гостями, одетая в обычное платье.

Таня посмотрелась в зеркало. Неужели ей почти тридцать три? Она попала в Святую Берту, будучи почти ребенком, а покидает ее, превратившись в зрелую женщину. Покидает ли — это еще вопрос. Сейчас важно не выдать себя, любой опрометчивый и глупый поступок может задержать ее в Святой Берте еще надолго. На семнадцать лет, которые ей осталось провести здесь.

— Ну что же, я вами довольна, Татьяна. — Розамунда облачилась в строгий вишневого цвета костюм, в очках с тонкой оправой она смотрелась фотомоделью. — Я знаю, что все пройдет без сучка без задоринки. Вы ведь знаете, как это для меня важно.

— И для меня, — сказала Таня и, поймав непонимающий взгляд Розамунды, поспешно добавила: — Я имею в виду библиотеку, мне так хочется закупить еще два компьютера, кроме того, требуются новые детективы и книги о Гарри Поттере, их зачитывают до дыр.

— Обо всем этом мы поговорим на днях, после того как ее высочество подпишет чек на миллион долларов, — сказала Розамунда Великолепная. — Клементина Бертранская, как мне стало известно из конфиденциальных кругов, намеревается сделать нам щедрый подарок.

— Все пройдет так, как запланировано, — сказала Таня. И она не обманывала — на третье августа у нее был запланирован побег из Святой Берты.

Они встречали вертолет великой княгини на вертолетной площадке, расположенной на крыше административного здания. Ровно в десять утра с бертранского берега оторвалась изящная серебристая машина.

Таня любовалась панорамой княжества. Ярко светило солнце, бирюзовая гладь моря была усеяна разноцветными парусами. В первую неделю августа в Бертране каждый год, вот уже на протяжении ста двадцати лет, проходила парусная регата. Таня хотела, чтобы ее побег произошел именно тогда, когда в бухте находится около семи десятков частных яхт.

Ее будут искать, еще бы, побег станет сенсацией номер один. Когда она будет плыть через залив, то не привлечет внимания, и тюремщики со Святой Берты не смогут ее засечь.

Вертолету потребовалось чуть более минуты, чтобы пересечь зеркало бухты и оказаться на скалистом островке. Лопасти с шумом рассекали воздух, дверца распахнулась, и показалась Клементина Бертранская.

Таня читала о супруге великого князя, их свадьба стала медиасобытием века. Богатая американская наследница, миллиардерша, которая после трагической гибели всех родственников унаследовала гигантское состояние, вышла замуж за родовитого европейского аристократа Гримбурга, сделавшего ее правительницей крошечного средиземноморского княжества.

Клементина Бертранская была законодательницей мод и обладала, как уверяли все светские журналы, безупречным вкусом. Холеная, высокая, облаченная в белый костюм и гигантскую черную шляпу, она с изяществом сошла с трапа вертолета. Розамунда кинулась ей навстречу.

— Ваше высочество, для нас это честь… — начала она.

Вслед за Клементиной показались другие гости. Как всегда, придворный фотограф, который делал снимки для прессы, министр, депутаты, несколько придворных дам.

— Я много наслышана о вас, — сказала Клементина, пожимая руку Тане. — Мой муж, насколько мне известно, сыграл исключительную роль в вашей судьбе.

Это его подарок?

Она дотронулась до броши, которая стала своего рода защитным амулетом для Тани. Княгиня говорила на безупречном французском с легким акцентом, который она специально пестовала, чтобы показать: она — иностранка.

— Я тоже много слышала о вас, ваше высочество, — ответила Таня.

Княгиня еле заметно улыбнулась. В ее глазах Татьяна вдруг отметила легкий страх, который пропал так же внезапно, как и появился. Разве у этой богачки, которая владеет многими миллиардами и принадлежит к одному из знатнейших семейств Старого Света, могут быть проблемы? Таня не верила этому.

— Я знала одну русскую, это было много лет назад, — сказала Клементина. — Ее звали Елизавета, она очень много сделала для меня. Представляете, она бежала из России сразу после революции…

Она бежала… Таня ответила дежурной улыбкой. Сегодня предстоит еще один побег — ее собственный.