Шоссе в Ад

Я договорился встретиться с Марком в ближайшем государственном парке около трех часов дня. К тому времени, как мы выехали, я уже почти горел желанием увидеть своего старого друга. Мы остановились у круглосуточного магазина, чтобы купить упаковку пива “Корона" из двенадцати банок, пенопластовый холодильник и пакет со льдом.

Мы говорили о Марке по дороге в парк. В наших общих воспоминаниях всплыл знакомый портрет безрассудного молодого человека, который любил подвергать себя опасности. Он стремился к самоуничтожению, но искал свою гибель такими красочными и интересными способами, что мы не думали об этом как о склонности к разрушительности.

Ах, прекрасная глупость юности.

Мы прибыли к входу в парк в 2:45. Проехали больше мили по извилистой двухполосной дороге, затем, когда миновали еще один поворот, в поле зрения появилась негусто заполненная парковка. Единственным автомобилем был старый, обветшалый фургон “Фольксваген”. Я потянулся к холодильнику за бутылкой "Короны" с длинным горлышком, а Дженни направила мой старый "Камаро" на площадку для парковки.

Дженни ухмыльнулась:

- Так где же Лазарь?

- Озеро. Он сказал, что будет ловить рыбу с пирса.

За парковкой начиналась узкая тропинка, спускавшаяся с холма. Я последовал за Дженни вниз по тропинке, наблюдая, как ее попка двигается в белых шортах. На ней был обтягивающий желтый топ, и я знал, что изнанка шорт была такого же цвета. Шорты были низко спущены и обтягивали ее бедра. Загар гармонировал с ее длинными ногами. Она была в темных очках, и ее светлые волосы были стянуты назад резинкой. Она выглядела как модель в рекламе лосьона для загара.

Я здесь пытаюсь передать вам чувство вожделения, ясно?

Никакую женщину я никогда не желал больше, чем Дженни.

Местность выровнялась, когда мы прошли через ряд деревьев и снова вышли на яркий солнечный свет. Мы увидели столы для пикника и пластиковые мусорные баки. Примерно в двадцати ярдах от площадки для пикника над водой протянулся короткий пирс. Я прищурился и смог разглядеть одинокую фигуру в конце пирса, человека без рубашки с длинными вьющимися волосами, бросающего в воду леску.

Дженни остановилась, и я остановился рядом с ней.

Я с трудом сглотнул.

- Это он.

Дженни ответила нервным шепотом.

- Ага.

- Давай сделаем это.

Дженни только кивнула.

Я увидел, как Марк положил удочку с катушкой и взял банку пива “Хайнекен”. Он прислонился к перилам и наблюдал за нашим приближением, прячась за непроницаемыми черными очками.

Его голос гулко донесся до нас.

- МакTи! А это та самая вечно прекрасная Дженни Холлис, которую я вижу рядом с тобой?

Дженни не смогла сдержать улыбку, появившуюся на ее губах. Марк всегда был обаятельным.

- Привет, Марк.

Марк был удивительно хорошо сложен для своего возраста, с обилием накачанных мышц и едва заметными жировыми складками на теле. Но он не был точной копией того мертвенно-бледного-двадцатилетнего-парня, которого я помнил. У него было обветренное лицо. Он был похож на человека, который провел большую часть своей жизни жарясь на солнце.

Марк протянул руку.

- Рад снова видеть тебя, брат.

Я ее пожал.

- Ага.

Марк допил остатки своего "Хайнекена".

- Давайте присядем за столик для пикника и предадимся воспоминаниям.

Марк взял удочку, закинул ее на плечо и начал спускаться с пирса. Мы пошли за ним. Мы уселись за ближайший столик, и я выудил из холодильника еще пива.

Марк открыл еще одну бутылку "Хайнекена".

- Итак, - сказал он, - кто хочет начать?

Какое-то время мы сидели молча. Мы были скоплением нервных улыбок и суетливых рук. Я посмотрел на Марка. Я посмотрел на Дженни. Я выпил немного пива. И я сказал:

- Это совсем не сложно, приятель. Ты свалил, когда Ронни Рейган еще был президентом.

Марк поставил банку "Хайнекена" на стол. Он вздохнул.

- Когда я был ребенком, мои родители устроили мне какую-то ебанную хуйню. Самую извращенную и ужасную, какую только можно себе представить.

Я нахмурился.

- Господи.

- Это прекратилось вскоре после того, как я поступил в среднюю школу, - oн криво усмехнулся. - Я внезапно стал достаточно взрослым и большим, чтобы дать отпор, поэтому они оставили меня в покое. Затем, когда мы поступили в колледж, я начал принимать все известные человеку наркотики в массовых количествах, - oн печально улыбнулся. - Довольно трудно не отставать в учебе, наблюдая, как миниатюрные походные оркестры гарцуют на полу твоей комнаты в общежитии.

Дженни рассмеялась.

- Представляю, как это отвлекало внимание.

Марк улыбнулся ей.

- Да, но мне удалось продержаться некоторое время. Потом в город приехал цирк. Ну, бродячий карнавал. Как-то вечером я познакомился с несколькими “карни”[20] в баре. Они казались классными парнями, - oн ухмыльнулся. - Они много говорили о наркотиках. В их рассказах жизнь в постоянном движении казалась самым романтичным, авантюрным образом жизни, который только можно себе представить, - oн пожал плечами. - Поэтому я и присоединился к ним.

Я покачал головой.

- И сбежал из своей жизни, не говоря уже о жизнях твоих друзей.

Марк вздохнул: