Шишов А.В. - Алексеев. Последний стратег (Белое движение) - 2004

Генерал-лейтенант Деникин».

...В штабе Добровольческой армии подводили итоги. Было над чем задуматься.

И Алексеева, и его сподвижников по Белому делу интересовали прежде всего потенциальные возможности их войск.

Добровольческая армия выступила в поход 9 февраля и вернулась 30 апреля 1918 года.

«Первопроходцы» прошли по основному маршруту 1050 верст труднейшего пути зимнего времени и начавшейся весенней распутицы.

За восемьдесят походных дней Добровольческая армия 44 дня вела бои с превосходящими силами противника.

Вышла армия из Ростова в составе четырех тысяч бойцов, а вернулась на донскую землю в составе пяти тысяч, пополнившись кубанцами — добровольцами и казаками.

Начала поход с несколькими сотнями снарядов, имея по 150-200 патронов на человека. Вернулась почти с тем ніє: все снабжение белые добровольцы добывали ценой собственных смертей в неравных боях.

В кубанских степях Добровольческая армия лишилась своего вождя и потеряла до полутысячи человек. Она вывезла с собой на Дон свыше полутора тысяч раненых.

В память 1-го «Ледяного» Кубанского похода для истории и продолжателей Белого дела был установлен знак -меч в терновом венце...

На военном совете, который состоялся в станице Мечетинской, генерал Алексеев сказал присутствующим:

- Наша армия пришла с Кубани более сильной, чем ушла на нее. Даже с учетом утраты генерала Корнилова...

Закончил свое выступление Михаил Васильевич следующими словами:

- Нам надо готовиться к новому походу. Главная борьба еще впереди.

...Алексееву было горько смотреть на карту бывшей Российской империи, служению которой он посвятил почти всю свою жизнь. Германия и большевистское правительство, подписав сепаратный мир, отторгали от империи Финляндию, Украину, Крым, весь Прибалтийский край с Литвой, Польшу, Молдавию, Грузию и другие закавказские земли. Одни из этих земель получали из рук германского командования «независимость», другие оказались под оккупацией немецких, австрийских, румынских и турецких войск.

Едва ли не больше всего Алексеева поражало то, что германские войска, дошедшие до Дона и Пскова, не встретили серьезного военного сопротивления. Деникин потом напишет по этому поводу, что в те дни в России «дрался только Чехословацкий корпус». Хотя дело обстояло не так.

Германскому нашествию пытались противостоять части Рабоче-крестьянской Красной армии. Однако красногвардейские отряды, которыми в подавляющем большинстве командовали офицеры старой Русской армии, смогли только приостановить движение войск Германии.

Но факт оставался фактом. Немецкие кавалеристы поили своих коней донской водой. А с рубежа Нарвы и Пскова германские войска были готовы ринуться на бывшую столицу созданной Петром Великим Российской империи.

Думало ли белое командование сразиться с немцами? Неизвестно. Во всяком случае, союзников для себя в борьбе с большевиками в немцах оно не видело. Алексеев в разговоре по такому поводу заметил:

— Мы не можем сразиться с германскими войсками по двум причинам.

— По каким?

— Во-первых, мы от них отгорожены Красной армией и Донским казачьим войском. Во-вторых, у нас в тылу и в Москве сидят большевики...

К тому времени Алексеев и Деникин уже имели достаточно ясное представление о положении на Дону. Советская власть там так и не утвердилась. Весной 1918 года на донской земле царили хаос и насилие. Под удобным лозунгом борьбы с контрреволюцией шли бесконечные расправы и сведение счетов. В итоге в умонастроении казачества произошел перелом.

В конце марта в низовьях Дона началось антибольшевистское восстание. Из Сальских степей выступил со своим отрядом походный атаман Попов, с ходу завладевший Задоньем. Разрозненные красногвардейские отряды отступали под натиском белого казачества все дальше на север.

Казалось, что у Дона мог появиться атаман, настроенный крайне непримиримо к советской власти, - боевой генерал Попов, герой Степного похода. Но принять знаки власти войскового атамана ему не пришлось.

Собравшийся 3 мая в городе Новочеркасске «Круг спасения Дона» избрал войсковым атаманом генерал-майора П. Н. Краснова, бывшего командира 3-го конного корпуса. С этим корпусом Керенский пытался вернуть в Петрограде власть Временному правительству. Общедонское восстание подняло крупнейшего военного писателя русского зарубежья и Белой эмиграции, скрывавшегося в станице Константиновской, на гребень волны российской истории.

Алексеева поразило то, что новый донской правитель принял «общее стратегическое руководство немцев» в обмен на поставки оружия и боеприпасов. Правда, Краснов нашел в том «веские» оправдания: Германия оккупировала соседние с Доном на западе земли и была готова обрушиться на территорию собственно казачьего войска.

Действительно, германское командование, не теряя в благоприятной политической ситуации времени, не скупилось на военные поставки. Благо, трофейного русского оружия и боеприпасов имелось много.