Широкое течение

щей боли она в нем не вызвала.

В середине дня у агрегата появились Костромин, Фир-

сонов, старший мастер и Володя Безводов. Алексей Кузь¬

мич подтолкнул локтем начальника и глазами указал на

бригаду.

Как бы подчиненные какому-то внутреннему музы¬

кальному ритму, движения людей были скупы, плавны,

преисполнены красоты и нерастраченной энергии. Костро¬

мин наблюдал за кузнецом восхищенным взглядом, в

волнении застегивал и расстегивал пуговицы халата.

При виде начальства Антоном вдруг овладело веселое

озорство. Он обернулся к Сарафанову, закричал:

— Поворачивайся, Илья, покажем, как могут ковать

комсомольцы!

Среди воя и обвалов Илья не слышал Антона, но, по¬

няв его, усмехнулся, пробубнил:

— Даю, только успевай причесывать!

С неожиданной для него проворностью кидая кузне¬

цу заготовки, горячим металлом писал он в полумраке

красные радуги. Гришоня сдувал окалину; Антон в два-

три приема расправлялся с поковкой, отбрасывал на кон¬

вейер в распоряжение Насти Дарьиной, — та придавала

ей изящный вид.

И вдруг поковки стали застревать в ручьях. Илья

придвинулся к Антону, спросил мрачно:

— Чего?

Подошел Фирсонов:

— Что случилось?

— Не знаю. — Антон тревожно рассматривал штамп.

Василий Тимофеевич определил спокойно:

— Гляди, парень, клинья ослабли — не догадаешься?

Зови Щукина, везите «сокол».

У Антона гора с плеч свалилась: значит, не надолго

встали.

Костромин распорядился засечь простой и в конце

дня дать дополнительное время; он ушел, увлекая за со¬

бой Алексея Кузьмича.

Пока забивали клинья, Антон не находил себе места.

Ему казалось, что молот молчит несколько часов, хотя

не прошло и пятнадцати минут, как бригада опять при¬

ступила к штамповке.

Когда же была исчерпана последняя минута и Антон,

удивительно спокойный , и как бы опустошенный, снимая

очки и слабо улыбаясь Сарафанову, отвернулся от моло¬

та, подлетел Василий Тимофеевич, запричитал:

— Ты, гляди, парень,— молодец! Сказать, сколько от¬

чубучили? Девятьсот тридцать штук! Стало быть, на сто

пятьдесят пять процентов отмахали. Понял? Этого у нас

еще не бывало...

А Володя Безводов, поймав на заводском дворе фо¬

тографа многотиражки, притащил его в бригаду, и тот,

выстроив всех четверых у молота, три раза щелкнул ап¬

паратом, записал фамилии и скрылся.

— Вот видишь... — говорил Володя, ведя бригаду к

начальнику. — Я был уверен, что выйдет. А ты боялся...

Выйдя из-за стола, Костромин стремительно прибли¬

зился к Антону, схватил его за плечи, встряхнул и ска¬

зал отрывисто:

— Вы сделали большое дело. Даже Полутенину и

Дарьину не удавалось давать такую высокую выработку

этой детали... О работе бригады я доложу директору за¬

вода.

Ребята стояли в ряд и переглядывались; Гришоня

толкал в бок Сарафанова, который горделиво и картин¬

но выпрямился, как должное, милостиво принимая по¬

хвалы начальника; Антон, покраснев, смущенно опустил

голову. Настя как впилась глазами в начальника, так и

замерла от значительности и торжественности момента.

Костромин, распахнув халат и сунув руки в карманы

пиджака, выдержал паузу, потом левая бровь его серди¬

то поползла к виску, взгляд темных неподвижных глаз

сделался строгим, голос прозвучал властно и требова¬

тельно:

— Но запомните: рекорд ваш не стоит и ломаного

гроша! — он передохнул и повторил: — Да, не стоит!..

Если он останется голым рекордом. Нам такие рекорды

не нужны — время для них прошло. Теперь известно, что

при нашей технике можно давать более высокую выра¬

ботку. — Он отступил, окинул взглядом примолкших ре¬

бят и продолжал: — Если вы сумели взлететь, то будьте

любезны удержаться на этом уровне. Сами поднялись и

других тяните. Вот как встает вопрос сейчас. Тогда вам

хвала и честь! И ваше сегодняшнее достижение я рас¬

сматриваю как заявку на такую же отличную повседнев¬

ную работу.

Костромин круто повернулся, прошел и сел за сто л,

вытянул руки перед собой, неожиданно усмехнулся:

— Правильно я говорю, Володя?

— Конечно, Леонид Гордеевич, — отозвался Володя.

— А что скажет бригадир? — Костромин взглянул, на

Аптона испытующе и решительно.

Антон в затруднении шмыгнул носом, покосился на

товарищей и промолвил кратко:

— Посмотрим. — И скомандовал своим: —Пошли

мыться!

Но Гришоне не терпелось высказаться, он вполголоса

спросил Антона:

— Чего ты молчишь? Заверь его: сделаем, мол...—

Повернулся и громко оповестил: — Не тужите, товарищ

начальник, мы удержимся на этой высоте.

Сарафанов грубовато подтолкнул его к двери:

— Иди, оратор, на ноги наступлю.

Через два дня бригада Карнилипа выдала тысячу

семьдесят поковок, затем тысячу сто.

В заводской газете напечатали снимок бригады:

Антон выглядел растерянным; из-за плеча его высовы¬

валась бойкая и пронырливая мордочка Г'ришони Курён-

кова; закинув клещи на плечо, Сарафанов возвышался

над всеми надменный и свирепый; Настя крепко вцепи¬

лась в его рукав и казалась испуганной.

В перерыв Гришоня, разворачивая газету, потешался,

смешил Настю:

¦— Гляди, у Сарафанова вид, как у Соловья-разбой-

ника: сейчас свистнет и пойдет махать своей дубиной...

Илья бухал, как в бочку:

— Зато сразу видно, что кузнец, а не фитюлька ка¬

кая-нибудь, вроде тебя.

— А бригадир красную девицу изображает, скромни¬