Шидонай-Сирота. Часть 2. Вечный Фантом

Она наконец-то смогла расслабиться и сделать то, чего ей хотелось давно и отчаянно: прижаться губами к губам мужчины, оставшегося рядом с ней, почувствовать, как он улыбается…

Поверить, что все действительно закончилось.

Глава 9

Валентина Вернона вполне устраивало то, как все обернулось.

Он получил от этого проекта уникальные сведения, а опыт подсказывал ему, что нет ничего дороже информации. Потерять цену может что угодно, хоть оружие, хоть золото, и только знания никогда не утратят способность возводить на вершину.

Он укрепил свою репутацию. Об этом не говорили открыто, но все во флоте прекрасно знали, чьими усилиями рухнуло сразу несколько крупных корпораций. Кто-то из руководства погиб, кто-то уже оказался за решеткой, кто-то только готовился к столь неприятному событию, как арест. Такое в федерации не забывают.

Он сохранил живыми всех своих хилеров, а Ателлиры, кажется, даже стали немного умнее… насколько это вообще возможно.

Он наладил дружеские отношения и с Черным Адмиралом, и с нынешним телекинетиком номер 1. Такие неожиданные бонусы Вернон очень ценил.

Ему хотелось поверить, что все уже закончилось, он добился абсолютного успеха, однако не в его правилах было обманывать самого себя. Оставалось еще одно обстоятельство, одна проверка, которая может завершиться не очень хорошо…

Габриэль Триан.

Вернон приветствовал его вместе со всеми, видел, как радуется Альда, как счастливы остальные… Он в первое время держался на расстоянии, потому что к легионеру было приковано слишком большое внимание. Он давал Триану время полностью восстановиться.

Ну а теперь он готовился убедиться, что это действительно Триан. Колония, повлиявшая на легионера, до сих пор оставалась непонятна Вернону, она существовала на собственном энергетическом уровне, лишь отдаленно схожем с телепатией. Под ее влиянием из человеческих клеток могло сформироваться что угодно. И в это что-то Альда втолкнула память мужчины, которого любила.

Клетки оказались восприимчивы к чужим знаниям, и существо поверило, что оно – Габриэль Триан, точно так же, как первые легионеры, пожиравшие ученых, верили, что они еще люди. Поэтому Вернон выждал некоторое время, проверил, будет ли вернувшийся легионер вести себя странно… Но нет, поведение Триана осталось все тем же.

Вернону этого было недостаточно. Он должен был убедиться, что к ним кто-то вернулся – а не родился там, на уже погибшем «Варге». Так что он назначил Триану встречу в день, когда Альда отправилась неформально знакомиться с Черным Адмиралом.

Легионер дожидался его в общем зале военной станции. Освещение тут работало лишь наполовину, и даже это можно было считать одолжением Вернону – Триан в свете вообще не нуждался. Он стоял у иллюминатора и смотрел на мерцающие звезды.

Он уже полностью восстановил свою прежнюю внешность и казался таким, как до смерти, но это ничего не значило.

– Ты знаешь, зачем я пришел, – сказал Вернон.

Лезть в сознание легионера он не спешил, он допускал, что колония способна создать ловушку даже для сильного телепата.

– Я догадался, – кивнул Триан, не оборачиваясь.

– Ты считаешь, что я беспокоюсь зря?

– Не совсем. Мне понятно твое беспокойство – потому что я его разделяю. Или, по крайней мере, разделял. Мне прекрасно известна история Легиона. Я понимал, кем могу стать. И в первые дни я задавал себе этот вопрос. Я человек, которого она искала? Или копия, которую она невольно создала?

– И как? Ты нашел ответ?

– Да.

– Я бы и сам не отказался избавиться от сомнений.

Вот теперь Триан бросил на него взгляд через плечо, усмехнулся, но так ничего и не сказал. Ему и не потребовалось: он не просто открыл телепату свое сознание, он подтолкнул Вернона к определенному воспоминанию. Это тоже напоминало ловушку, но отказываться Первый не стал, ему действительно нужно было знать правду.

Боль. Это стало первым, что он почувствовал. Абсолютная, всепоглощающая боль тела, разрывающегося на части. Разум цепляется за осколки всего, чем он был раньше, но удержаться не удается. Умирать он не хочет – потому что жизнь наконец-то стала желанной, потому что хочется любить, защищать, оберегать… И все это уходит, пожирается беспощадной пустотой, исчезает без следа…

Воспоминание было настолько ярким и болезненным, что на секунду Вернон поддался ему, захлебнулся чужим страданием, но вовремя вывернулся. Он усилием воли вернулся в собственное тело и небрежно вытер кровь, потоком хлынувшую из носа из-за слишком большого напряжения.

Это не было ловушкой. Просто болевой порог у всех разный – в том числе и на уровне души.

– Ну и как это понимать? – холодно осведомился Вернон.

– Как мою смерть. Это память о моей смерти – и она у меня есть. Альда знала о моей жизни все, события, предшествовавшие моей смерти, тоже были ей известны, и она могла невольно выдать свое представление за мои воспоминания. Но она не могла придумать смерть – она не умирала. Или ты считаешь, что это тоже был плод воображения?

– Нет, это была реальность, – признал Вернон. – Настоящая память…

– Достаточное доказательство для тебя?