Шесть к одному – против(ЛП)

Затянутая туманом долина осталась за спиной. Они мчались по диагонали поля площадью примерно в двадцать акров к его верхней границе, и ветер свистел в ушах, срывая с плеч Гидеона куртку и высекая слезы из глаз. Действительность свелась к грохочущему ритму копыт, короткому, с шумом, дыханию и слившемуся в размазанное пятно ограждению.

На вершине обе лошади согласно отвернули от забора и сбавили шаг. Тилли оглянулась на Гидеона через плечо.

— Все в порядке? Не давайте ему остановиться, пока не доберемся до вон той рощицы.

Через пару минут и Моджо, и Метеор перешли на медленную рысь, и Тилли снова оглянулась.

— Ну и как?

— Невероятно! — Гидеон покачал головой. — Изумительно! Вау!

Тилли рассмеялась.

— А у вас хорошо получилось. Получше, чем у некоторых моих инструкторов.

— Ну, вообще-то, заслуга не моя, а вот этого парня, — признал Гидеон. — Настоящий джентльмен.

— Понятно, — кивнула Тилли. — Фактор Гидеона.

— Извините, что?

— Это Пиппа так говорит. А вы не знали? Фактор Гидеона. Должна, сказать, Метеор далеко не всегда ведет себя прилично.

— Возможно, все дело в моем весе, — отшутился Гидеон. — Кстати, когда мы проезжали мимо кустов, там, в лощине, я вроде бы заметил человека…

— Наверно, Ройбен. Он часто приходит посмотреть, когда мы выезжаем лошадей.

— Ройбен?

— Да. Живет в старом домике на краю рощи. Там когда-то жили еще угольщики. Присматривает за полем. Сколько ему, я не знаю, может, пятьдесят, а может, и все семьдесят. Появился здесь еще до моего рождения. Пришел неизвестно откуда, да так и остался.

— Да, Айвен мне говорил. И он совсем один?

— Да. У него, правда, есть пес, колли, но вообще-то Ройбен держится особняком. Настоящий отшельник. Отец раз в неделю привозит ему продукты и берет список на следующую неделю. Это его зарплата. Деньгами мы ему не платим. Имени его никто уже не помнит, да, наверно, никто никогда и не знал. Сомневаюсь, что он числится в каких-то избирательных списках, потому что и сам дом на картах уже не обозначен. Насколько я могу судить, за двадцать последних лет он никуда не уезжал. Видим мы его нечасто, он уже и воспринимается как часть природы, но за лошадьми наблюдает. Мелани и Сью жалуются, что старик, мол, их пугает, но меня он не беспокоит, а Дэмиен еще подростком бывал у него довольно регулярно.

— Приятно сознавать, что и в наш век человек еще может выскользнуть из сети цивилизации, — заметил Гидеон.

— Полностью с вами согласна.

Они остановились на спуске в долину, совершив почти полный поворот и оказавшись почти над тем местом, где дожидались своей очереди остальные. Тилли достала из кармана куртки свисток и подала сигнал. Через несколько секунд двое всадников отделились от группы и покатились по дну долины.

Задолго до того, как они достигли кустов, обе лошади набрали сумасшедший ход и неслись бок о бок, поочередно вырываясь вперед.

Тилли громко застонала.

— Нет, нет, нет, Гэвин! — крикнула она, не рассчитывая, впрочем, что ее услышат. — Удерживай! Держи руки ниже, идиот! О, Господи!

Всадник на сером коне по-видимому понял, что проиграл борьбу за контроль, и животное, ощутив свободу, резко ускорилось и мгновенно оторвалось на несколько корпусов. Отставшая лошадь попыталась было сократить разрыв, а когда из этого ничего не получилось, вильнула вправо и, перебросив наездника через плечо, продолжила погоню уже налегке.

— Чтоб его! — Тилли сокрушенно покачала головой. — Бедняжка Мелани. Во дворе ей цены нет, но в седле держится плохо, хоть приклеивай. И этот чертов Гэвин…

Тем временем «чертов Гэвин» уже мчался к ним по склону холма, всем своим видом показывая, что может проскакать мимо и не остановиться. Оставшаяся без всадника лошадь следовала за ним.

— Опусти руки! Сядь ниже! Сожми ноги! — закричала Тилли. В конце концов серый сбавил ход, перейдя на неуверенную рысь.

— Я попробую поймать? — предложил Гидеон, глядя на второго коня.

— Попробуйте, но только будьте осторожнее. Она уже не в первый раз так поступает. Правда, через некоторое время сама и возвращается.

Голос ее прозвучал устало, и Гидеону стало жаль эту женщину, на плечи которой свалилось столько испытаний.

Гнедая приближалась к ним легким галопом с раздутыми от возбуждения ноздрями и вытаращенными глазами. Поводья болтались у земли, одно стремя зацепилось за седло. Ярдах в пятнадцати-двадцати от группы кобыла вдруг остановилась, словно не зная, что делать дальше, и Гидеон, не говоря ни слова, соскочил с Метеора и передал поводья Тилли.

Он направился к лошади не напрямик, а под углом в сорок пять градусов и остановился футах в десяти, глядя в сторону.

Она напряженно наблюдала за ним.

Чувствуя, что животное вот-вот сорвется и умчится прочь, Гидеон опустился на корточки. Примерно через полминуты лошадь опустила голову. Теперь она смотрела на человека не столько настороженно, сколько с любопытством.