Шесть из восьми

– Да, – пролепетала Надежда, чуть не плача. – Мне так стыдно было за свое поведение. Думаю, все от усталости. Я очень плохо спала ночами. А тут еще нужно было вечером дежурить. Но мы уже на следующий день помирились с девочками. Я извинилась, что испортила всем вечер.

– А в ночь вашего дежурства ничего необычного не случилось?

– Необычного… – Она вновь вроде бы замялась, будто думая, сказать правду или нет.

– Необычного, – не выдержала и вмешалась Вика. – Обычным было бы, если бы вы проснулись, заняли место у костра и сидели там до утра в тишине и спокойствии. А что-то другое ночью происходило?

Надя посмотрела на Вику, будто ища женскую поддержку. Общаться с Пантелеем ей не очень нравилось.

– Да, – наконец ответила она.

11 мая. Ночь

– Соня, просыпайся. – Надя приоткрыла глаза, пытаясь понять в темноте, что происходит. В палатку ворвался холодный воздух и Саша. Соседка посветила фонариком на свой спальник. Даже в темноте было заметно ее приятное возбуждение.

– Все хорошо? – пробормотала Надя, пытаясь заставить себя разлепить глаза.

– Отлично, – ответила Саша.

Надя хотела расспросить ее о дежурстве, но по довольному голосу Саши и так было понятно, что та провела эти несколько часов не одна. Евгений, скорее всего, составил компанию соседке, как и она ему прошлой ночью.

Саша, видя, как тяжело дается Наде пробуждение, присела рядом с ее спальником на корточки:

– Там все тихо и спокойно. Думаю, если ты поспишь, ничего плохого не произойдет. Вылезешь уже ближе к утру, когда будет светло, и кто-то может подняться. Я никому не скажу.

Мысль не мерзнуть на улице ночью, конечно, была очень приятной. Но Надю вновь обуял детский страх. А вдруг кто-то захочет ночью в туалет и заметит, что ее нет? И, конечно же, это будет Лиля. А если ночью что-то пропадет из лагеря? Кого обвинят? Само собой, ее! Нет-нет, нельзя. Придется вылезти из палатки и надеяться, что все пройдет хорошо.

Уже через несколько минут Надя, закутанная в свитер и свою тонкую ветровку, в одиночестве сидела у костра. Сон как рукой сняло, осталась только головная боль. Она смотрела на пламя и продолжала мысленно прокручивать события сегодняшнего вечера и свой срыв. Ну почему? Почему она не сдержалась? И ведь все были там и смотрели на ее позор. Все свободные мужчины. И Матвей, и Марк! Кто мог понравиться им? Красавица Лиля, нежным голосом выводящая песни под гитару? Или психованная истеричка, которая не умеет ни петь, ни танцевать?

Какой-то шорох сзади заставил ее вернуться к реальности. Надя испуганно оглянулась на палатки, находившиеся за спиной. Света костра не хватало, чтобы разглядеть, что происходит. От одной из палаток отделилась тень. Сердце бешено забилось. А вдруг это Матвей? Может, он наконец обратил на нее внимание и решил поговорить? Сказать, что плохо поступил и что на самом деле хотел ее защитить? Но нет, ее надежды оказались напрасными. Уже через пару секунд она поняла, что ночью не спится Марку.

– Как дежурство? – спросил он, присаживаясь рядом.

– Все в порядке, – пролепетала Надя. Она посмотрела в лицо мужчине, будто пытаясь найти ответ, зачем он пришел.

Марк, уловив невысказанный вопрос, объяснил:

– Меня Женя разбудил, когда в палатку залезал. Раз все равно проснулся, решил тебя навестить.

Надя удивленно посмотрела на нежданного собеседника. В голове впервые мелькнула мысль: а может, ее пара Марк? А она в погоне за Матвеем этого не замечает? Может, Марк тем временем в нее влюбился и боится в этом признаться?

Надя замерла в ожидании. А Марк, глядя куда-то поверх костра, произнес:

– Вообще, они вели себя как суки.

Учительницу аж передернуло от такой лексики.

– Кто?

– Да ты сама понимаешь… Лиля эта, Вован, Яна – еще один прихвостень. В общем, я хотел сказать, не переживай из-за них.

Надя не могла сдержать обиду:

– Ты и Матвей тоже там были. – В голосе предательски промелькнули слезливые нотки. – И никто ничего не сказал.

Марк скривил свое и без того некрасивое лицо.

– Это хреново выглядит, но лезть в бабские разборки не хотелось, уж извини. Ты видно что хорошая девка, и тебе не везет с мужиками. Но не сочти за наглость, кого ты здесь поймаешь?

– Ты вообще-то тоже мужчина… Разве нет?

Марк усмехнулся и демонстративно посмотрел на Надю.

– Прости, но я вряд ли смогу тебе помочь.

– Мне и не нужна помощь! – Вместо благодарности и интереса, которые она начала испытывать к Марку, когда тот подошел, ее опять накрыла злость. – Ты хочешь меня оскорбить? Сказать, что…

Она попыталась подобрать слова, но в голову лезли одни грубости, которые она не могла себе позволить высказать даже в подобной ситуации.

– Что у меня на тебя не встанет, – расхохотался Марк.

Надя вскочила и быстро влепила ему пощечину. Рука Марка тут же перехватила ее запястье, когда пальцы еще касались его лица.

– А вот с этим поаккуратнее, деточка. Я такое никому не позволяю.

Он уверенно, но стараясь не причинить боли, отвел ее руку от своего лица и, наклонившись поближе, шепотом произнес:

– Открою секрет: у меня на женщин вообще не особо встает.