Шерлок Холмс и доктор Ватсон

– Где же он, этот хваленый сыщик? Как до него добраться?

– Святейший ректор! – посерьезнел МакМердо. – Дело строго конфиденциальное. От него зависят наши жизни. Я думаю, что его нельзя обсуждать на открытом заседании ложи. Упаси меня бог, бросить тень подозрения хотя бы на одного брата Вермисской ложи. Но если слуха Берди Эдвардса коснется одно неосторожное слово, он ускользнет от нас. Предлагаю собранию избрать тайный совет. Осмелюсь предложить вашу кандидатуру, Советник, брата Болдвина и еще пятерых. После собрания мы здесь соберемся, я расскажу все, что мне известно, и изложу план действий.

Предложение было принято, избрали тайный совет, куда вошли, кроме председателя и Теда Болдвина, секретарь с хищным лицом Харравэй, Тигр Кормак – молодой, но на редкость жестокий убийца, казначей Картер и два брата Виллоби, бесстрашные, готовые на все головорезы.

Обычное вечернее застолье было коротким и не очень веселым: настроение у всех было подавленное; безоблачное существование для многих впервые омрачилось видением карающей руки закона. Они настолько привыкли к тому, что все кругом панически их боятся, что мысль о возмездии ни разу не закрадывалась к ним в души. Тем страшнее показалась внезапно возникшая опасность. По домам разошлись рано, доверив решение этого дела мудрости начальников.

– Говори, МакМердо! – приказал МакГинти, когда члены комиссии, буквально пристывшие к сиденьям, остались одни.

– Да, я знаю Берди Эдвардса, – начал МакМердо. – Нет необходимости объясняться, что он здесь не под своим именем; Берди Эдвардс – человек храбрый, но не до безрассудства. Здесь его знают под именем Стива Вилсона и живет он в Хобсонз-Патче.

– Откуда это тебе известно?

– Мне случилось с ним говорить. Тогда я не придал значения нашему разговору и даже скоро позабыл о нем. Но теперь, в свете этого письма, я вижу, Стив Вилсон и Берди Эдвардс – одно и то же лицо. Я ехал с ним в среду в одном вагоне, когда объезжал поселки. Должен сказать, парень этот не лыком шит. Он мне сказал, что он репортер одной нью-йоркской газеты. И я тогда ему поверил. Он подробно расспрашивал меня о скауерах и о том, что он называл «нарушением общественного порядка». Он объяснил мне, что собирает материал для своей газеты. Что только он не выспрашивал! Как вы догадываетесь, от меня он ничего сенсационного не услышал. «Я заплачу вам, – сказал он, – очень хорошо заплачу, если вы мне дадите материал, который придется по вкусу моему редактору». Я стал плести ему всякую чушь, и он дал мне двадцать долларов. «И дам вдесятеро больше, – прибавил он, – если сумеете раздобыть ценный материал».

– Что ты ему говорил?

– Все, что взбредет в голову. Но так, чтобы ему потрафить[11].

– А почему ты думаешь, что он не репортер?

– Сейчас скажу. Он вышел в Хобсонз-Патче, и я тоже. Окончив свои дела в других местах, я заглянул на телеграф и столкнулся с ним на пороге – он как раз уходил оттуда. «Гляньте-ка, – сказал мне телеграфист, – наверное, надо брать двойную плату за такую корреспонденцию?» «Думаю, что да», – ответил я. Оказалось, этот парень заполняет бланки текстом, в котором не поймешь ни слова. Все равно что он писал бы по-китайски. «И он отправляет каждый день целые простыни этой тарабарщины», – прибавил телеграфист. «Понятно, – ответил я, – он боится, что его корреспонденцию перехватят репортеры других газет, вот и зашифровывает ее, чтобы никто не мог ничего понять». Телеграфист со мной согласился. Но теперь у меня есть этому другое объяснение.

– А, черт! А ведь ты, пожалуй, прав, – откликнулся МакГинти. – У тебя есть какие-нибудь соображения, что нам с ним делать?

– Почему бы прямо сейчас не поехать и не прикончить его? – предложил кто-то из присутствующих.

– И чем скорее, тем лучше, – подхватил другой.

– И я бы сию минуту отправился поохотиться, но не знаю, где он живет. В Хобсонз-Патче, это очевидно, но ни улица, ни номер дома неизвестны. У меня, однако, есть план, если вы не возражаете, я вам его предложу.

– Говори, мы слушаем.

– Завтра утром я отправляюсь в Хобсонз-Патч. И найду его через телеграфиста. Думаю, что он сможет узнать адрес этого странного репортера. Я пойду по этому адресу и скажу, что я тоже скауер. И предложу ему все наши тайны за кругленькую сумму. Не сомневаюсь, что он уцепится за мое предложение. Я ему скажу, что документы находятся у меня дома. Он согласится прийти, готов прозакладывать свою жизнь, а тут его будет ждать засада. Назначу ему время, скажем – десять часов вечера. Он придет, я ему кое-что покажу. И он убедится, что я его не обманываю.

– А дальше что?

– А дальше думайте сами. Домик вдовы МакНамары стоит на отшибе. Она человек надежный, как скала, и глуха, как пень. В доме живем только мы со Сканланом. Я заручусь его согласием и дам вам знать. Приходите все семеро к девяти часам. И мы прикончим его. Если он уйдет из этой ловушки живым, значит, счастлив его бог.