Шериф

Магазин этот был построен еще в благодатную эпоху студенческих строительных отрядов. Он был задуман как универмаг, с целью создать благоденствие (или видимость благоденствия) даже в таком забытом богом месте, как их городок. Магазин был построен добротно, в два этажа, пожалуй, это было самое современное здание во всей Горной Долине, школу тоже поставили загорелые ребята из «строяка», но двумя годами раньше.

Со временем стало понятно, что второй этаж не нужен: у людей не хватало денег даже на то, что продавалось на первом. Ассортимент предлагаемых товаров постепенно уменьшался, съеживался, усыхал и, наконец, весь уместился на четырех больших прилавках.

Соответственно и штат сократился: с четырех продавщиц до одной — Светланы Михайловны Рубиновой. Выбор пал на нее потому, что она была супругой директора магазина (а по нынешним временам — еще и снабженца, грузчика, сторожа и подсобного рабочего) — Владимира Сергеевича Рубинова.

Получалось, что чета Рубиновых монополизировала всю торговлю в Горной Долине (если не считать рынка горячительных напитков, где безраздельно властвовала усатая Белка). Кроме того, в их полном распоряжении оказался весь второй этаж: никто не знал, как еще его можно использовать.

Постепенно Рубиновы приспособили второй этаж под жилье, оставив свой дом единственной дочери, Людмиле. С таким приданым Людмила считалась завидной невестой: материальные достоинства перевешивали некоторые недостатки фигуры и характера, которые, если смотреть на них сквозь призму финансового благополучия, казались совсем незначительными.

Рубинов сумел убедить Шерифа, что постоянное проживание в магазине — это единственно возможный, да к тому же — совершенно бесплатный способ борьбы с кражами, которые, стоит признать, раньше случались частенько.

С тех пор никто в Горной Долине иначе как «Рубиновым» магазин не называл.

Левенталь еще раз бросил тоскливый взгляд на другой конец Центральной площади: поздно!

«Очень жаль, — подумал он. — Дома остались только макароны».

Он поднял воротник пиджака: что-то нынче зябко на улице, и направился домой.

Пересекая Кооперативную улицу, он вспомнил, что на днях видел в холодильнике банку кильки в томатном соусе, или, как говорил весельчак Тамбовцев, — «красной рыбы». От этой мысли Левенталь повеселел и пошел быстрее. Значит, он все-таки сможет вкусно перекусить перед сном: включит плитку, поставит на нее сковородку, вывалит туда заранее сваренные, холодные макароны и быстро подогреет. Затем он откроет баночку кильки, вывалит ее содержимое в дымящиеся макароны…

Он сглотнул слюну.

Вообще-то, день выдался удачным. Радиопередачи прошли хорошо (если не считать опоздания Золовкиной, но он к этому уже привык), в конце дня даже появилась СЕНСАЦИОННАЯ НОВОСТЬ, которая, безусловно, прибавит городскому радио популярности, а теперь его ожидает аппетитный ужин — как награда за труды. Совесть его чиста.

Правда, эта самая СЕНСАЦИОННАЯ НОВОСТЬ несколько затмила сообщение, которое он сделал в утреннем эфире: про археологическую экспедицию. Наверняка самые смышленые детишки обратили на это внимание. Левенталь не блефовал. Он действительно собирался начать собственные раскопки следующим летом. Он знал, куда пойти. Пока не знал, что будет искать, но в том, что обязательно что-нибудь найдет, он не сомневался.

Ничего. Когда вся эта шумиха с бешеной собакой уляжется, он еще раз повторит объявление про экспедицию.

Левенталь поспешил домой, предвкушая то, что ожидало его после макарон с килькой.

Его ждала ТАЙНА. Тайна, которая, как строптивая женщина (по части женского пола у Левенталя опыт был небольшой, и он уже не надеялся наверстать упущенное, но, по крайней мере, так писали в романах, прочитанных им в далекой юности), дрогнула и покорилась, слегка откинув вуаль, скрывающую прекрасное лицо.

Жгучая ТАЙНА. Левенталь чувствовал это. Почти двадцать лет он бился над шифром, прежде чем начал что-то понимать.

До той поры странные значки отказывались поведать ему свой смысл. Честно говоря, он и сейчас знал очень мало. Ему только удалось расшифровать карту. Или ему казалось, что удалось?

В его руках была ТЕТРАДЬ в черном кожаном переплете.

Происхождение этой тетради было весьма туманным. Как-то к нему пришел Тамбовцев с прежним участковым, Кирсановым, и спросил: мол, не поможет ли он расшифровать кое-какие записи? Тамбовцев положил перед ним на стол толстую потрепанную тетрадь, скрепленную кожаным шнурком. Левенталь снисходительно усмехнулся и приготовился прочесть краткую лекцию о маленьких хитростях тайнописи, но Тамбовцев прервал его, сказав: «Вы сначала взгляните».

Ну что? Тетрадь как тетрадь. На обложке крупными золотыми буквами было написано: «История Горной Долины». Написание букв современное, значит, она не может быть слишком старой. Он сразу заявил об этом, как о факте решенном. Тамбовцев кивнул: «Ну а дальше что?»