Шериф

А Петя уверенно шел вперед, не оглядываясь. И Васька… Не мог же он отставать! В конце концов, Робин Гуд — именно он, а не Петя.

Чем глубже они заходили в лес, тем теснее смыкались над тропой густые ветви деревьев. Они шелестели над Васькиной головой, словно за его спиной договаривались о чем-то. О чем-то… нехорошем.

— А Петя не обращал ни на что внимания. Шагал и шагал без устали до тех пор, пока они не вышли на круглую поляну. В самом центре поляны была огромная дыра, и над ней поднимался легкий парок, будто бы там, как в гигантском чане, что-то варилось. Но, несмотря на этот пар, Ваську прохватил озноб. Потому что на краю дыры он увидел… Пса!

Ой, даже вспоминать об этом страшно! Васька забился в угол и накрылся одеялом. С экрана телевизора смотрела умная морда Рекса, но сейчас она его пугала. Васька потянулся к пульту, чтобы переключить на другую программу, и в этот момент Рекс залаял.

И тут Васька не выдержал — закричал во все горло. Он почувствовал, как по его ногам побежало что-то горячее. На брюках расплывалось темное пятно, он обмочился.

На крик прибежала мать.

— Ну что ты? Васенька? Что с тобой? — Она перевела взгляд на экран, увидела собаку и все поняла. — Не бойся, отец его убьет. — Анастасия Баженова всплеснула руками и про себя подумала: «Вот ведь старый черт, напугал ребенка до смерти». Это относилось к Тамбовцеву.

Она заметила мокрое пятно на штанах, но ругаться не стала. Сын давно уже не мочился: ни в штаны, ни в постель…

Значит, он действительно сильно напуган. Ох уж этот Тамбовцев!

— Иди в свою комнату, сынок. Переоденься. Но Васька отчаянно замотал головой. В его комнате было темно, и он не мог себя заставить войти туда. Ему казалось, что под кроватью затаился тот самый пес, который лежал на краю огромной дыры.

Этот пес был очень похож на Малыша, и в то же время Васька сразу понял, что это не Малыш. Пес словно вывалялся в густой черной грязи, но не целиком, а отдельными местами. Грязь застыла на палевой шкуре круглыми пятнами. Но… Эти пятна росли прямо на глазах, они ширились и сливались между собой.

Пес обернулся на шум их шагов и оскалил огромные клыки, с которых стекала такая же черная слюна. Васька — это как-то само собой получилось, честное слово, он не специально — спрятался за Петину спину.

А дальше… Он не ожидал, что так будет. Он даже не думал, что так может быть. Петя протянул к собаке руку, и пес завилял хвостом, словно дворовая шавка, ожидающая подачки от хозяина. Затем Петя как-то странно пошевелил пальцами и подул. Пес ответил воем, от которого у Робин Гуда кровь застыла в жилах. Потом Петя еле заметно кивнул. Пес послушно нагнулся и осторожно взял своими чудовищными клыками то, что лежало между его передними лапами.

Это было тельце лесной крысы. Оно безжизненно болталось в собачьей пасти, жидкий хвостик напоминал развязавшийся шнурок. Пес опасливо приблизился к краю ямы и разжал челюсти. Курящееся жерло встретило подношение слабой зеленоватой вспышкой. Петя одобрительно кивнул, пес снова завыл.

— А-а-ахх! — Васька не мог вымолвить ни слова, настолько его поразило увиденное, с его губ сорвался лишь тихий сдавленный вскрик.

Лучше бы он молчал.

Васька увидел, как Петя застыл: он был неподвижен, но под одеждой что-то двигалось, струилось, как вода под тонким льдом. Затем Петя стал медленно поворачиваться к Ваське. Послышался треск разрываемой ткани.

Лицо… Больше всего его испугало именно Петино лицо. Оно быстро менялось, будто бы кто-то запустил ему под кожу мышей, и они теперь беспорядочно метались в напрасных поисках выхода. И еще — глаза. Они наливались болотной жижей. Васька видел, как у Пети сначала исчезли белки, а затем и зрачки. Теперь его глаза были, как у пса, сидевшего на краю ямы: ровного зеленого цвета. Они светились.

Васька попятился, запнулся и упал.

Петя стал что-то чертить в воздухе указательным пальцем, как дирижер, забывший свою палочку. Только его движения были гораздо более медленными. И еще — так Ваське показалось — неуверенными. Словно бы Петя делал это через силу.

Пес оскалил ужасные клыки, шерсть на его загривке встала дыбом. Он оставил трупики животных, сложенные на краю ямы аккуратной горкой, и шагнул к Ваське.

Петя улыбнулся, радостно и… злобно. Никогда прежде Васька не видел у Пети такого выражения лица.

Васька уперся пятками во влажную землю и, приподнимаясь на локтях, пополз назад, подальше от наступавшего кошмара. В какой-то момент он подумал, что ему все это кажется. Просто кажется…

Но рычание пса становилось все ближе. Васька уловил зловонное дыхание, вырывавшееся из его пасти.