Шепот питона

Я просыпаюсь из-за того, что не могу дышать. Судорожно вдыхаю. Комната слабо освещается пробивающимися из-за занавесок лучами солнца. Мне не хватает воздуха. Я пытаюсь двигаться, но мои руки крепко сжаты. Меня сжимает мускулистое тело в коричневых, черных и желтых пятнах. Я ловлю ртом воздух, вытягиваю голову, изо всех сил пытаюсь вырваться из плотных объятий змеи. Поворачиваю голову и натыкаюсь на зияющий рот Неро. Он уже такой большой, что легко может проглотить мою голову целиком. Перед глазами прыгают черные точки. Я трясу головой. Трясу, трясу, слезы разлетаются во все стороны…

И тут он меня отпускает. Воздух, врывающийся в мои легкие, кажется наждачной бумагой. Я сворачиваюсь в клубок и кашляю. В груди все горит. Неро сворачивается возле меня. Из сомкнутого рта выглядывает язычок. Затем питон поворачивает голову и медленно сползает с кровати. Как в замедленной съемке, он демонстрирует мне всю свою красоту, каждое пятнышко, — а затем хвост исчезает за краем кровати. Сердце сильно бьется в груди. Он впервые напал на меня.

Меня все еще потряхивает, когда я вхожу на кухню и вижу Ингвара с самокруткой. Запах табака давно перестал что-то для меня значить. И все же сидеть вот так за кухонным столом у открытого окна и курить — это приятно…

— Последние новости, — сообщает Ингвар. — Полицейского отпустили.

— Дашь закурить? — прошу я.

Он протягивает мне пачку. Взяв ее обеими руками, я вытаскиваю хрупкую бумагу и начинаю сворачивать самокрутку. А я уже и забыла, как это делается… Табак ведет себя не так, как мне нужно, ложится неровно — много в центре, мало по краям. Они отпустили полицейского, но я еще с ним не закончила. Нужно выяснить, зачем он меня искал. Зачем пытался поговорить с Кэрол. Может быть, и к моей матери он приходил… А к кому еще? Я зажимаю губами плохо свернутую самокрутку и прикуриваю. От тлеющей бумаги и табака в легких свербит. Я кашляю, а Ингвар смеется.

— Помнишь, Лив, наш первый вечер, когда мы только съехались? Мы сидели всю ночь, только мы втроем, курили и болтали о всякой ерунде. Помню, я тогда подумал, что круче тебя девчонки не встречал.

— Да, помню. Вы такие молодцы — разрешили мне жить с вами, хотя ничего обо мне не знали… И мне даже не пришлось оплачивать аренду в первый месяц.

— Ну, тебе же нечем было платить.

— Но самое важное для меня, — говорю, — что я была здесь в безопасности, именно поэтому и смогла здесь жить. Здесь я могла говорить о прошлом, да и вообще была той, кем хотела. И вы понимали, что мы ворошим змеиное гнездо.

Ингвар сделал последнюю затяжку и затушил окурок в пепельнице.

— Змеиное гнездо… Кстати, а куда делся Неро?

— Я выпустила его в лесу, — говорю я. — У меня не было выбора.

Врать необязательно. Ингвар был бы рад снова увидеть Неро. И все же ложь складывается сама собой, как по заказу. Я не хочу делить его ни с кем. Кэрол знает, что он все еще жив, но это совсем другое. Ингвару знать необязательно. Мало ли как он использует это знание…

— Значит, ты его убила, — отвечает Ингвар. — Я думал, он был тебе дорог…

Я порываюсь ответить, но сдерживаюсь. Над нашими головами слышен стук шагов хозяйки. И как я раньше об этом не подумала! Тушу недокуренную сигарету и говорю:

— Я поднимусь наверх. Мне нужно с ней поговорить.

* * *

В коридоре меня настигает неожиданное предчувствие, что сейчас я увижу свои серые кроссовки, которые носила, когда жила здесь. Но этого не происходит, и я расстраиваюсь. Хотя мои туфли уже не такие начищенные и красивые, какими они были два дня назад, это пока еще туфли Мариам Линд.

Я поднимаюсь по лестнице на первый этаж и звоню в дверь. Я видела ее всего несколько раз, и она не особо мной заинтересовалась. Ей нужно время, чтобы дойти до двери. Я слышу ее шаги в квартире и негромкое поскрипывание отодвигаемого глазка. Затем она открывает дверь, оставляя накинутой цепочку. У домовладелицы горб и седые волосы, уложенные в прилизанную прическу, не до конца закрывающую родимое пятно на затылке. Щурясь, она разглядывает меня сквозь толстые очки.

— Кто это?

— Это Лив, — говорю я. — Лив, которая жила у вас в подвале несколько лет назад.

— Прости. Я плохо вижу, знаешь ли…

— Это было давно.

— Ты что-то хотела? По-моему, вы уже заплатили за этот месяц.

На ее лбу появляется особая морщинка, свидетельствующая о том, что у нее нет времени на арендаторов — главное, чтобы они вовремя вносили оплату.

— Я пришла не за этим. Я хотела бы узнать, не приходил ли к вам несколько месяцев назад мужчина средних лет. Широкоплечий. Возможно, представился полицейским.

Ее лицо светлеет.

— Был здесь мужчина. В конце весны. Из полиции, очень вежливый. Задавал мне разные вопросы, но я не на все ответила. Да, точно, он спрашивал о тебе, но я ведь ничего не знаю. Ты с ним разговаривала?

Я киваю.

— Он был в моей квартире внизу?

— Да, конечно. Я не имею обыкновения запирать дверь на замок, когда приходит полиция. Он хотел посмотреть только одну комнату, и у него был ключ. И хорошо — у меня-то его нет… Он разговаривал с тем парнем, который сейчас в тюрьме.

— С Эгилем?