Шепот питона

— Вопрос перспективы, — сказал он. — Интересно, — кивнул на картину. — Напоминает Бесконечный мост в Орхусе. Тот, конечно, не иллюзия — настоящий ровный круг, по нему можно ходить вечность… — Август засмеялся. — И это тоже своего рода ад.

— Почему ты уехал из Дании? — спросила я.

— Потому что там я ходил по кругу, — он снова усмехнулся. — Никакой возможности для развития, ни в работе, ни в отношениях. Захотел попробовать что-то новое. К тому же здесь у меня семья. — Он слегка покачнулся. — Послушай… — Кадык на его худой, плохо выбритой шее заходил ходуном.

Я покачала головой.

— Не нужно. Брось.

Август засунул руки в карманы — очевидно, хотел что-то еще сказать, но не решался. Когда он так наклоняет голову, то кажется очень симпатичным — ну, таким, какими бывают мальчики в средней школе. Весь вопрос в перспективе, как в пазле.

Когда он ушел, я включила компьютер и открыла программу, где хранятся материалы по всем уголовным делам. Нашла нужное мне дело, отыскала файл с первыми допросами. Выбрала допрос Мариам Линд, который проводил Руе Ульсвик спустя всего несколько часов после исчезновения Ибен. Файл начался с покашливания и шелеста бумаг.

«Итак, — произнес Руе и на секунду умолк. — Мне сказали, что вы уже давали объяснения по этому делу, но я хотел бы задать вам несколько дополнительных вопросов…»

Лив

Олесунн

Суббота, 16 апреля 2005 года

Анита натянула черные джинсы, черную футболку и оранжево-желтое худи с логотипом футбольной команды и молнией спереди. Убрала волосы в высокий пучок, надела капюшон на голову и повесила на шею шарф болельщика.

— Как я выгляжу?

Я засмеялась.

— Как футбольный фанат.

Анита разглядывала себя в зеркало в коридоре.

— Еще бы помаду, — сказала она. — Может, сережки какие-нибудь?

— Если тебе нужно привлечь к себе внимание…

Она вытащила кольцо из носа и положила его на кухонную скамью.

— Я ненадолго. Бутылочки с молоком в холодильнике, разогрей до температуры тела в микроволновке. Памперсы и салфетки в сумке. Если тебе вдруг понадобится уехать, возьми мою машину.

— Я никуда не поеду.

— Ну, вдруг… сама знаешь.

До сегодняшней ночи ей не приходило в голову, что ее могут поймать. Она прорыдала несколько часов. Я изо всех сил уговаривала ее отказаться, но без толку. Анита не сомневалась, что, если она откажется, последствия будут ужасными.

В дверь позвонили, из окна я увидела стоящего внизу Эгиля. Он помахал над головой шарфом. На одной руке у него висел пакет из супермаркета «Рема-1000». Анита обулась. На секунду замерла, как будто хотела что-то мне сказать, но потом покачала головой.

— До скорого! — сказала она. И ушла.

Аврора спокойно спала в колыбельке. Если мне повезет, она проспит до возвращения Аниты. Я никогда не оставалась с маленькими детьми и не имела ни малейшего представления, смогу ли помыть ее, если она обкакается, смогу ли поменять ей памперс. Я взглянула на тихо посапывающего маленького человечка. Такой маленький носик… Губки скривились во сне. Она так похожа на мать… Миниатюрная абсурдная копия, даже немного пугающая, но дело не только в этом. Она словно была похожа и на меня тоже. Она могла бы быть моим ребенком. Я никогда об этом не думала, у меня даже мысли такой не возникало. Но именно в тот момент мне пришло в голову, что однажды, возможно, я сама стану матерью. Почему бы и нет?

Снаружи послышались мужские голоса, распевающие фанатскую песню, — видимо, шли из паба на стадион. От мысли, чем рискует сейчас Анита, меня замутило. Пусть все пройдет так, как планировал Эгиль…

Внезапно раздался громкий визг. Аврора вся покраснела от крика. Я прижала ее к груди, так, как обычно это делала Анита, и стала укачивать маленькое существо. Она была теплой и тяжелой, в ее крике звучала тоска по матери. Я качала ее, стараясь изо всех сил, осторожно двигаясь, бережно охраняя то, что мне доверила Анита.

Открыла холодильник и достала маленькую бутылочку с грудным молоком Аниты. Поставила ее в микроволновку, включила, продолжая покачивать малышку, которая, казалось, обладала самым сильным голосом на свете. Достала бутылочку, но она оказалась слишком горячей, пальцы обожгло, и я уронила бутылку в раковину. Аврора кричала. Надо попробовать еще раз.

Теперь получилось лучше. Я прижала Аврору к бедру и капнула молоко на запястье, как это делала Анита. Села на кровать и попыталась прижать соску к губам ребенка. Аврора замотала головой, закричала и завозилась. Плач стал еще громче.

— Что такое, малышка? — сказала я, покачивая ее.

Возможно, ей не хватало материнского запаха, а может быть, соска не могла заменить теплые соски Аниты. Я попыталась еще раз, но Аврора протестовала. От ее воплей у меня разрывалась голова. Было больно и тяжело. Я пыталась втиснуть соску ей в рот, пыталась качать ее, но ничего не помогало. В конце концов я просто села и стала тихонько укачивать, баюкать маленького монстра. И тут зазвонил телефон.