Шепот питона

Я поставила сумку на пол и расстегнула молнию. Неро неподвижно лежал, высовывая язычок.

— Он твой, — сказала я.

Эгиль уставился на змею. Раздражение как рукой сняло.

— Ты серьезно?

— При одном условии. Ты никому не скажешь, что он жил у меня. Будешь говорить, что ты только что его купил.

Эгиль расхохотался.

— Так я ж уже всем растрепал…

— Придумай что-нибудь. Обсуди с Ингваром. У меня никогда не было никакой змеи. Ясно тебе?

Он кивнул.

— Если для тебя это так важно, то ладно.

— Главное, чтобы Анита ничего не узнала.

— Анита? Когда ты жила с нами, она постоянно тут зависала, а я тогда много про питона рассказывал.

— Аните я сказала, что ты врал. Она мне поверила. А вот сейчас ты купил себе питона.

Эгиль уселся на диван. Я наклонилась и погладила Неро по чешуйчатой голове, говоря про себя, что поступаю так ради него самого. Наши отношения — черная дыра, затягивающая меня внутрь. Пока положить этому конец, пока она меня совсем не поглотила.

— Дальше поступай, как считаешь нужным, — сказала я Эгилю.

Затем встала и направилась к выходу, желая побыстрее уйти из этого дома, оставить этот фрагмент жизни позади. И этот фрагмент вплоть до последней минуты был лишь фрагментом. Возможно, теперь жизнь наконец-то начнется по-настоящему.

— Хорошо прокатиться! — крикнула я с порога.

Мариам

Олесунн

Вторник, 22 августа 2017 года

Я села в кровати, поджав под себя ноги и вслушиваясь в гудки в трубке. Сюда я приехала для того, чтобы поговорить с Эгилем. Он наверняка что-то знает. Либо он сам взял ключ, и тогда ему известно, какой путь тот проделал после этого, либо если это не Эгиль, то он в курсе, кто взял ключ. Он тогда со всеми был знаком — и с мажорами, и с отморозками.

— Муниципальная тюрьма Олесунна, — проговорил бесстрастный мужской голос в трубке.

— Я хотела бы поговорить с одним из ваших заключенных, Эгилем Брюнсетом. Это мой старый друг.

— О посещениях и телефонных звонках следует договариваться заранее.

— Насколько заранее? Я сейчас проездом в Олесунне и через несколько дней уеду.

— Это зависит от различных факторов. Давайте я уточню, а вы перезвоните мне через час.

Я оставила свои данные и попрощалась. Когда набирала номер Тура, пальцы у меня дрожали. Будь все как прежде — и Тур сейчас был бы занят на работе, а Ибен сидела бы на уроках. Однако глупо ожидать, что теперь все будет как прежде. Голос у Тура хриплый, словно со сна. А ведь он никогда не спит днем…

— Что-то случилось? — спросила я.

Ответил он не сразу.

— Ты всерьез интересуешься, не случилось ли чего? — Хрипота исчезла.

Я сглотнула.

— Я просто не знаю, что сказать.

— Скажи, что скоро вернешься домой.

Я представила, как он лежит на кровати, одетый, с покрасневшими глазами. Что-то в этой картинке было неправильно. Тур не такой. Он сильный. Все время, пока мы с ним знакомы, его уверенность в себе придавала ему сил. Тур умеет выстраивать рамки, созидать, укреплять и менять.

— Пока я не могу вернуться.

Он дал отбой. Я посмотрела, как Неро пытается уместить свое крупное тело под комодом. Посчитала про себя до ста. И снова позвонила Туру. Не отвечал он долго.

— Да, — услышала я наконец.

— Мне кажется, что Ибен в Олесунне.

— Если тебе что-то известно, сообщи в полицию. Ты не следователь. И ты играешь жизнью моего ребенка.

— Она не твой ребенок, Тур, — сказала я и тотчас же пожалела.

— Разумеется, мой. Я ночью глаз сомкнуть не могу, даже больничный взял. Мне сегодня предложили успокоительное, но успокоюсь я, только когда Ибен найдут.

— Я тоже, — сказала я, но поняла, что это не совсем правда. Я уже чуть-чуть успокоилась, приехав сюда. И Неро, который лежал на моем животе, тоже меня успокаивал. И — попытка вернуться назад, в те времена, когда трагедии еще не произошло.

— Я бы очень хотела вернуться домой. И как только сделаю все, что нужно, сразу же вернусь. Просто мне надо поговорить кое с кем, а эти люди, скорее всего, с полицией встречаться не захотят. Я поступаю правильно — я это знаю.

— Ничего ты не знаешь!

Я наблюдала за неподвижным туловищем Неро. Я все никак не привыкну, что он такой большой, — и все же он прежний. Я прикинула, как объяснить все Туру. Его мир совсем не похож на тот, в котором я сейчас нахожусь. Ему проще. Следуй правилам и выполняй обязательства — для Тура ничего иного не существует. Повсюду глаза, которые смотрят на него и оценивают каждый поступок. Такова жизнь политика, действующего в интересах общества. И если он ради меня скроет от полиции какие-то сведения, это, возможно, разрушит его карьеру. Однако именно об этом мне и придется его попросить, причем даже не объясняя ему ничего. Если я пущусь в объяснения, нашему браку конец.

— Я сегодня позвоню в полицию, — сказал Тур, — сообщу, что ты уехала и что у тебя есть сведения, которые, по твоему мнению, могут вывести на Ибен. И полиция найдет тебя.

— Пожалуйста, подожди еще один день. Поверь мне, я ни за что не стала бы тебя просить, не будь это так важно.

Тур молчал, а значит, моя выходка либо окончательно вывела его из равновесия, либо он просто раздумывал.