Шеф сыскной полиции Санкт-Петербурга И.Д.Путилин. В 2-х тт. [Т. 1]

3/4 Она также ответила на твое чувство, ты сделал неделю тому назад предложение, вызвав меня телеграммой на обручение, которое и состоялось сегодня днем.

3/4 Значит, вы прикатили сюда, чтобы благословить «влюбленных детей»! Весьма трогательно... но поверит ли всей этой басне Т-в? Вот в чем я весьма сомневаюсь!

3/4 Надо, чтобы он поверил; приложим все старания и все искусство, а иначе...

3/4 Мы рискуем?

3/4 Дурака сыграть! — перебил меня отец. — Осложнить и наполовину испортить дело, для которого мы сюда приехали. На станции мы встретимся с Николаем Ивановичем, он, очевидно, будет спешить к двенадцатичасовому поезду, встреча наша должна быть совершенно неожиданной. Твоя задача обра­тить его внимание на себя и тем самым отвлечь его подозрения на мой счет. Ольга Семеновна также постарается отвратить его внимание от деловых соображений и догадок не в нашу пользу. Я думаю, — продолжал отец, — наша беседа на станции не затянется более чем на полчаса; подойдет московский поезд,и мы рассядемся по вагонам. Т-в поедет, по обыкновению, в первом классе, ты и Ольга Семеновна — во втором...

3/4 А ты? — прервал я отца.

3/4 Смотря по обстоятельствам! Николай Иванович не должен заметить, что я его охраняю в дороге.

3/4 Дальше, дальше!..

3/4 На одной из промежуточных станций войдет в первый класс одно лицо, которое... — Отец сделал паузу на самом интересном месте.

3/4 Ну, ради Бога, договаривай до конца...

3/4 Изволь... Если мы своевременно не примем мер, то Николай Иванович не доедет до столицы живым, да и нам, пожалуй, несдобровать!

3/4 С нами едут агенты?

3/4 Двое — Руткевич и Серенко.

3/4 Что же, собственно, может произойти в вагоне? — недоумевал я.

3/4 А вот прочти это письмо, переданное мне товарищем министра, ты тогда уловишь нити...

С этими словами отец передал мне с обгоре­лыми концами письмо. С большим трудом я смог разобрать его содержание:

«Милостивый государь Антон Антонович!

В ночь с пятницы на субботу, 30-го сентября, выезжает со станции Бологое в Петербург из своего имения Н. И. Пред­ставляется весьма удобный случай отделаться раз навсегда: вам — от заклятого врага вашей политической партии, немало погубившего ее горячих адептов (Машурину, Колобова, Глебова и др.), а мне — от ненавистного человека, ставшего на дороге к личному счастью... Помните наш последний разговор у Палкина перед самым моим отъездом: «Я вам обязан своей свободой и го­тов всегда на какую угодно для вас услугу, даже пойду на преступление, конечно, идейного характера». Таковы были ваши заключительные слова... не правда ли?.. И вот час настал, услуга за услугу, и мы с вами не только будем квиты, но я останусь в долгу перед вами на целую мою жизнь. Перейдите же от слов к делу. Кинжал, яд, пироксилин... в форме небольшой бомбочки, выбирайте, по вашему усмотрению; окраска, конечно, политиче­ская. Завтра перевожу на ваше имя через учетный банк 5. 000 ру­блей для перевода вашего в Америку, хотя бы на время в случае удачи, в которой я не сомневаюсь, зная вашу решимость и твер­дость воли. Ваш К. Р. S. Письмо сожгите».

3/4 Как это письмо уцелело? Ведь оно было в печке... частью уже обгорело?.. Право, для меня это загадка...

3/4 Однако все случилось очень просто, — заметил отец. — Само собой разумеется, Шиманский по прочтении письма бросил его в печь, но само письмо по легкости осталось около дверок.

3/4 Но кто же мог его откуда вынуть?

3/4 Очевидно, прислуга, кухарка Марья.

3/4 Ничего не понимаю!

3/4 Я считал тебя более догадливым, — недовольным тоном проговорил отец. — Устроилось это так: момент вспышки письма был предупрежден появлением в кабинете Марьи с кочергой в руках. Сырые дрова плохо горят, естественно, надо помешать дрова в печке. Кажется, теперь понятно?

3/4 Да, теперь мне ясно: Марья шпионила! Она, следовательно, состояла на службе у охранного отделения... Не так ли?