Щит царя Леонида

– Вспомнила, где видела насекомое, похожее на этот скорпионовый ключ! На задней двери этой клиники!

– Черт! – Карпов ударил по тормозам.

Сзади послышался резкий возмущенный сигнал машины, которая чуть в нас не врезалась.

Карпов подрулил к тротуару и заглушил мотор.

– Черт! – повторил он. – Как же я это не вспомнил? Я ведь тоже видел рисунок на двери!

Мы дождались, когда чья-то машина выезжала в ворота, и проскользнули на территорию клиники, прокрались вдоль дома и подошли к задней двери.

Память меня не подвела – на этой двери действительно было нарисовано странное насекомое с грозно поднятыми клешнями.

Мы переглянулись. Карпов достал из кармана какую-то хитро изогнутую железку, вставил ее в замочную скважину, немного повернул, и дверь открылась.

Мы оказались внутри клиники.

– Ну и что дальше? – Я с надеждой взглянула на него.

До сих пор Карпов, казалось, знал, что делает, но сейчас он выглядел таким же неуверенным, как я.

– Ну, вряд ли то, что мы ищем, расположено в надводной части этого «айсберга», то есть на первом или втором этаже клиники. Наверняка главные их секреты спрятаны под землей…

– Значит, нам нужно спуститься на лифте!

Мы тихонько пробрались по коридору к лифту, к счастью, никого по дороге не встретив. Вообще в этой части клиники царила подозрительная тишина. А вот интересно, нашли уже они двух санитаров? Наверное, нашли. Одного-то я прилично успокоила, ну, тут больница, на месте помогут…

Карпов нажал кнопку вызова, кабина подъехала, двери открылись. Кабина была пуста, стало быть, санитаров нашли.

Карпов уставился на панель с кнопками.

– Знать бы, на что нажимать…

Он потер переносицу и вдруг решительно потянулся к панели.

– Что, догадался?

– Может быть… если исходить из того, что в банке хранился ключ-скорпион, то скорпион играет в этом деле важную роль, а число скорпиона – пять.

– Пять? Почему именно пять?

– Потому что скорпион – самый мистический, самый загадочный знак зодиака, и его символ – пентаграмма. Значит, нам нужно попасть на пятый подземный этаж. Это, конечно, только гипотеза, но ничего лучше у нас все равно нет.

И он вставил ключ и пять раз подряд нажал на кнопку.

Кабина заскользила вниз.

На этот раз мы ехали намного дольше, чем прежде. Мне не хотелось думать, что ждет нас в глубине. Честно говоря, мне было страшно – но я старалась не показать свой страх Карпову.

Наконец кабина остановилась, и двери лифта раздвинулись. Мы вышли в коридор.

Этот коридор был гораздо уже тех, в которых мне уже пришлось побывать, и более скудно освещен. Самое же главное – если в коридорах верхних этажей было множество дверей, здесь не было ни одной двери, гладкие бетонные стены уходили в темноту. Скорее, это был даже не коридор, а тоннель.

– Ну что ж, пойдем… – проговорил Карпов, и в его голосе я впервые услышала неуверенность.

Мы пошли вперед по бетонному коридору. Дальний его конец терялся в темноте. Бетонные стены и низкий потолок создавали ощущение мрачной безысходности. Мы шли и шли, но по-прежнему в стенах не было ни дверей, ни каких-то проходов.

Так мы шли десять минут… пятнадцать… двадцать… по-прежнему никаких дверей.

Когда я почти уверилась, что коридор никуда нас не приведет, впереди показалась глухая бетонная стена. Коридор закончился.

– Ну и что теперь? – проговорила я неуверенным голосом. – Похоже, мы вытянули пустой номер… пойдем назад?

Мне хотелось скорее уйти отсюда, из этого мрачного, безысходного подземелья.

– Нет, не может быть… раз сюда спускается лифт, значит, здесь находится что-то важное…

Он сделал еще несколько шагов и проговорил:

– Смотри, там что-то есть!

Я хотела возразить, хотела сказать Карпову, что не вижу впереди ничего, кроме глухой бетонной стены, в которую упирается тоннель – и вдруг поняла, на что он смотрит.

Впереди действительно была стена – но перед самой этой стеной в полу коридора был круглый люк, закрытый массивной металлической крышкой.

Карпов подошел к этому люку, осмотрел его.

В крышку было вделано стальное кольцо, вроде ручки. Карпов ухватился за это кольцо, потянул его.

Крышка была тяжелая, я увидела, как у него от напряжения вздулись жилы на шее – но в конце концов крышка с глухим скрипом поднялась. Люк открылся.

Я заглянула внутрь.

Под крышкой люка оказался темный колодец. Он был неглубоким – может быть, метра полтора или чуть больше, и очень темным. Я с трудом разглядела его дно, но что-то в нем было странное. Мне показалось, что дно колодца чуть заметно шевелится, как сухая осенняя трава шевелится под ветром.

– Что это? – проговорила я едва слышно.

Карпов вместо ответа достал из кармана мобильный телефон, включил в нем режим фонарика и направил узкий луч голубоватого света на дно колодца.

Я едва сдержала крик ужаса и вцепилась в локоть своего спутника.

Дно колодца действительно шевелилось.