Шарф Айседоры

В коридоре чуть слышно хлопнула дверь чужого номера – Зотова вздрогнула. Через минуту в замке повернулся ключ, и в номер на цыпочках зашел Варламов. Занятно! Что, интересно, милейший Иван Аркадьевич делал с утра пораньше в чужом номере? Что можно делать в чужом номере с утра? В голову приходила только одна и очень нехорошая мысль, но Елена Петровна постаралась ее отогнать. Как-то глупо – привезти ее на курорт, но шастать по другим бабам по ночам. Зачем куда-то идти, если под боком такое добро лежит, бери да пользуйся. Елена Петровна глубоко задумалась. А вдруг она не в его вкусе? Вдруг она как женщина ему не интересна? Да, он сделал ей предложение, ухаживал красиво, цветы дарил, но попыток покуситься на ее честь не предпринимал. Может, она ему интересна лишь как друг? Соратник по партии, нервно хихикнула Елена Петровна. Бывает же такое – женятся на одних, спят с другими. Но это получается какой-то беспредел! Она, конечно, не Царевна Лебедь, а просто обыкновенная женщина… в самом расцвете лет и сил, с роскошной грудью, прической и педикюром. Подобное безобразие она терпеть не будет ни за что! И вообще, сейчас она покажет ему кузькину мать и где раки зимуют. Рука уже потянулась к гантели, но в последний момент Елена Петровна решила с убийством повременить, забралась в кровать, надвинула по самый нос одеяло и притворилась спящей.

– Завтракать пора, радость моя, – склонился над ней Иван Аркадьевич и поцеловал в лоб. Елена Петровна открыла глаза, схватила режиссера за грудки и швырнула его на кровать.

* * *

В соседнем номере послышался какой-то грохот и стоны. Убивают, что ль, кого-то, равнодушно подумал Левон и перевернулся на другой бок. Господи, лучше бы он пошел в милицию. Ведь собирался! Галина Тиграновна его с толку сбила. Отговорила. Посоветовала обратиться к своему шефу. Зачем он ее послушал и сунулся к этому злыдню Шахову? Шахов еще ничего, он хотя бы ради бабы своей это делает, а Варламов? Варламов – настоящее чудовище. Удовольствие получает от манипулирования чужими жизнями. Гад поганый! Левон зажмурился. Если бы он знал, чем это все обернется, то лучше бы выкинулся из окна. Ходит в бабских шмотках – род свой позорит. Но разве он мог не послушать Галину? Она же как вторая мама ему, хотя старше Левона всего на тринадцать лет.

Родители Галю любили, считали ее очень перспективной и выделяли из всех молодых преподавателей Ереванского университета. Когда Галина решила уехать в Россию, помогли ей устроиться в Москву, в МГУ. Галина не забыла их доброты, после трагедии позвала Левона к себе, устроила его в общаге, подкармливала. А потом вдруг решила завязать с преподаванием и ушла, сняла комнату на окраине города, устроилась на работу в частную клинику, обычным администратором. Левон это как предательство воспринял. Родители так в нее верили, а она наплевала на все и продалась! Так он думал. Дурак был, максималист. Высказал ей все в лицо и из-за своей глупости остался совсем один. Спустя некоторое время понял, что был не прав, но побеспокоить Галину не решался. Потом и вовсе о ней забыл, на работу устроился, и жизнь побежала в другом ритме. Тамара чем-то ему напоминала Галину Тиграновну, не внешне и даже не по характеру: тепло от нее шло, откуда-то изнутри. Господи, почему раньше он ничего этого не видел и не понимал, когда Тома была рядом! Почему не слушал, когда она кричала ему, чтобы он выкинул актрису из головы? Если бы можно было повернуть время вспять… О Галине он вспомнил, когда метался по квартире и объявление в газете увидел. Позвонил ей из автомата, чтобы, не дай бог, чем-нибудь не навредить. Хотел просто попросить об одолжении, чтобы адвоката нашла хорошего, деньги-то у него есть, скопил приличную сумму. Галина выслушала и потребовала, чтобы он немедленно приехал. Объяснила, что надо делать. Наверное, она хотела как лучше – искренне помочь, а получилось… Ладно, будь, что будет. Галине он оставил номер своего счета, дал пароль доступа через Интернет, чтобы она могла управлять деньгами. Объяснил, как распорядиться накоплениями: на адвоката деньги выделить, остальное Томе передать, на лечение мамы. Теперь ему деньги без надобности, скоро он будет обеспечен бесплатным жильем и питанием. Сколько ему дадут? Лет десять-пятнадцать? Главное, чтобы нашелся такой адвокат, который не позволит запихнуть его в психушку. В психушку он не ляжет ни при каких обстоятельствах. Лучше покончит с собой, но не ляжет. Он не псих. Не псих!