Шанс, в котором нет правил [черновик]

— Врешь ты все, — спокойно сказал Стас, но было слышно, что спокойствие это несколько деланое. — Ты на прикрытие свое надеешься. На Жорку и Костю. А ведь мы их взяли.

Эней поднял глаза от книги. Некоторое время смотрел на Стаса. Потом вернулся к чтению.

— Думаешь, это блеф? — спросил Стас.

— Думаю, что мне не о чем беспокоиться. Как бы там ни было между мной и Корбутом, Кошелев сам им ничего не сделает и вам не даст. Имя нанимателя знаю я один, так что в этом смысле они для вас интереса не представляют.

— Ошибаешься. — Стас от возбуждения даже встал и зашагал по поляне. — У Жорика вашего физиологические параметры очень интересные. Так что Кошелев выпьет тебя — и пусть идет себе лесом. А Жориком займется СБ.

А вот тут Эней действительно расстроился. Потому что до того он думал, что со Стасом и его напарниками удастся объясниться. А теперь получалось, что нет. А избирательная чистка памяти существует только в плохих романах. К сожалению.

— Стас, я думал у вас только патрон дурак. Ну как бы мы все эти годы в Питере работали, и чтобы никто не знал? Как он лицензию получал, по-твоему? Медосмотр как проходил? — Эней брезгливо поморщился. — Как маленькие дети, честное слово.

— Вот пусть контора и выясняет, — добродушно улыбнулся Стас. — Как проходили, как лицензию получали, кому дали и сколько…

Тут ему пришлось прервать свои рассуждения, потому что на полянке возник Кошелев.

— Что здесь происходит? — спросил он холодно.

— Обеспечение мер безопасности, — Стас развернулся к нему и ухмыльнулся еще шире. — Для вас же, между прочим, стараемся.

— Я разве просил вас об этом?

— Извините пожалуйста, — сказал Эней. — Я сам такого не ждал.

— Я понимаю. — Кошелев кивнул. — Хотя странно, что не ждали. Впрочем, вы — человек молодой и из вас еще романтика не повыветрилась. Ключи.

— Погодите вы с ключами, — сказал Стас. — Гляньте-ка туда лучше. И показал в сторону тропинки.

— Ваши холуи, — не оборачиваясь на жест Стаса, сказал Кошелев, — волокут сюда двух человек из группы поддержки. Один из них — православный священник, второй — данпил. Я не ошибаюсь? Ох, нет, я, кажется, ошибаюсь.

На тропинке послышался какой-то шорох, какие-то вскрики…

— Да, я ошибаюсь, — спокойно сказал Кошелев, когда все стихло. — Это мои люди волокут сюда Карастоянова и Неверова, а ваши валяются в кустах. Как уже было сказано, я не просил ни о какой поддержке. Ключи.

Стас, слегка изменившись в лице, отцепил ключи от связки.

— Молодые люди, молодые старшие… — пожал плечами Кошелев. — Вы, кстати, не лучше, Новицкий. Я все ждал, что вы оборвете нитку, визуальную слежку за вами поставил, но вы, видимо, решили, что я ничего не понял.

— Вы мне еще тут будете харчами перебирать, — Эней высвободил запястье из «браслета», достал из поясной сумки инъектор с «заморозкой» и уколол себя в правую руку.

Костю с Игорем втащили на полянку как тюки. При захвате били сильней, чем его вчера. Впрочем, Костю зато не сковали: обе пары наручников ушли на Цумэ.

— Это называется «пливли-пливли, а на березі всралися», — покачал головой Эней. — Совсем уж некошерно как-то, Ярослав Павлович… По закону вы не имеете права брать жертву при помощи охраны. А уж шантаж…

— Так ведь не я же собирался вас шантажировать, — Кошелев подошел и сел напротив. — Но раз уж так сложилось, и этот болван еще спит, я не могу упустить случай.

— Неужели вы так меня боитесь? Поломанного? После того, как на полдня загнали в ад и мотали по городу, как жучку?

— Ну, по городу, допустим, вы сами себя мотали, — возразил Кошелев. — Насчет ада интересно было бы послушать, но не сейчас. И предложение у меня к вам совсем не то, которого вы ждете. Я не спрашиваю вас, хотите ли вы стать старшим, господин Новицкий. Со всей очевидностью вы откажетесь. Я хотел бы знать совсем другое — хотите ли вы стать данпилом?

— Однако… — Эней не стал скрывать удивления. Он и предложения к инициации не очень-то ждал… — У вас что, в кармане чудо-волшебная палочка, которую уже полвека не может сварганить Аахен?

— В кармане, только не у меня, а у вас. Я же был фантастом, юноша. О чем другие просто запрещают себе думать — в том для меня никаких табу нет. Один ваш друг — данпил. Второй — православный священник. Как вы сняли Мансурова с поводка, я тоже разобрался. Головоломка складывается не просто — а очень просто.