Шанс на ошибку (СИ)

Гермиона стояла неподвижно, смотря на то, как образ ведьмы склоняется перед ней. Ей казалось, что это очень реалистичный сон, что сейчас она проснётся. Но нет, ведьма также неподвижно стояла перед ней, позволяя Гермионе рассмотреть её. Длинные рыжие волосы аккуратно лежали на плечах Морганы, а синие бездонные глаза смотрели прямо в душу. Длинное черное платье в пол подчеркивало её идеальное тело, а в правой руке лежала тоненькая волшебная палочка. Ведьма выглядела безупречно.

— Ты не спишь, Гермиона. Это не сон, — снова заговорила Моргана. — Я — твоё виденье, я в твоей голове. Но не путай это со сном.

— Простите, я не совсем понимаю, что происходит. Я… Вы — Моргана Ле Фэй, ведьма… темная колдунья… — Гермиона терялась на каждом слове, не зная, как правильно разговаривать с этой женщиной или кем она там являлась.

— Я — привидение, образ которого появился у тебя в голове. Только ты можешь видеть, призвать или прогнать меня. У тебя власть надо мной, потому что мы связаны кровью, — Моргана ласково улыбнулась гриффиндорке. — Ты можешь спросить у меня все, что тебя интересует. Я постараюсь предоставить тебе ответы на все вопросы.

— Связаны кровью? Как? — голос Гермионы подрагивал.

— Твоя рана на руке. Твоя кровь попала на книгу, пробудив магию, заточенную в ней. Я — проводник этой магии, — ведьма продолжала улыбаться. — Для меня будет честью обучить тебя магии, Гермиона Грейнджер.

— Поэтому вы смогли отвечать на мои вопросы, прежде, чем я их задала? Потому что вы в моей голове? — девушка присела на край кровати, пытаясь осознать реальность происходящего.

— Нет, Гермиона, это легилименция, — Моргана подошла ближе к Гермионе. — Такая ведьма, как ты, легко обучится легилименции, это заложено в тебе. И окклюменцию, я думаю, ты тоже быстро освоишь.

Гермиона с трудом улавливала сказанное ведьмой.

— Заложено? Легилименция? Окклюмения? — каждое слово из уст Гермионы звучало как вопрос.

— Да, Гермиона. Капнуть кровью на мою книгу недостаточно для того, чтобы пробудить магию. Капли крови недостаточно для того, чтобы призвать меня. И обычного умения читать недостаточно для того, что открыть мою книгу и переводить ее, — голос ведьмы стал строже. — Только поистине сильная волшебница может управиться с такой магией. Ты ведь не будешь отрицать, что чувствовала дискомфорт при прочтении книги. Быстрая усталость? Головная боль?

Гриффиндорка подняла глаза и заметила заинтересованный взгляд ведьмы на себе. И Гермиона не стала отрицать то, что и так было известно Моргане. Она рассказала, как её утомляла книга, как становилось плохо.

— Значит ли это, что в целом моё состояние зависит от вашей книги? Что я выгляжу, как мертвец, из-за вашей магии? — девушка поднялась и заглянула в глаза ведьме.

— Нет, Гермиона. Это с тобой сделала не книга и не моя магия. Это с тобой сделала твоя магия, ну и Война.

— Моя магия? Что вы имеете ввиду?

— Видишь ли, принято считать, что в волшебном мире есть светлая и темная магия. Есть добрые и злые волшебники. Вот был Мерлин, черт бы его побрал, и была я. Мерлин — воплощение светлой магии, образец истинного доброго волшебника, — ведьма аккуратно присела на кресло перед Гермионой. — И я — воплощение зла, настоящая темная ведьма. Но ведь никто никогда не спрашивал у нас, выбрали ли мы сами эту сторону. Был ли у нас вообще выбор? Наверное, нет. Свет был заложен в Мерлине с рождения, как и тьма во мне.

— Нет, Моргана. Не стоит оправдываться за то, что ты прибегла к темной магии. Ты сама выбрала эту сторону, ты сама начала изучать темные искусства, — огрызнулась гриффиндорка, сверкая глазами. — Тебе никто не мешал с детства изучать светлую магию, никто насильно тебя не принуждал.

Моргана захохотала. На секунду показалось, что от смеха у неё появились слезы.

— Ты забавная, Гермиона. Давно я так не смеялась, вот уж правда. Сама выбрала, говоришь? Никто не принуждал? — лицо ведьма посерьёзнело. — Так ведь тебя тоже никто не принуждал. Не так ли? Никто насильно тебе мою книгу в руки не всунул и не заставил переводить заклятья. Или я в чем-то ошибаюсь?

Гермиона молчала. Ей нечего было ответить, потому что ведьма говорила абсолютную правду. Никто не заставлял её работать с книгой Морганы, её, скорее, отговаривали. Когда Гарри и Рон впервые услышали об идее Гермионы, то настояли на том, чтобы она избавилась от этой книги. И только собственные убеждения вернули гриффиндорку к изучению заклятий.

— Это ничего не значит, Моргана. Я изучала твою книгу ради интереса, это было познавательно…

— Ради интереса? — прервала ведьма. — Ты можешь лгать себе или своим друзьям, Гермиона. Родители. Вот твой интерес. Ты решилась на это ради них, верно? Верно. А после чего ты решилась на это? Я отвечу. После того, как все добрые и светлые волшебники, как один, заявили тебе, что выхода нет. Светлая магия не дала тебе желаемого, не предоставила тебе ответов.

— Потому что каждый светлый волшебник понимает, какова цена темной магии… — голос Гермионы не излучал и ноты уверенности.