Шаги в темноте

Им пришлось обождать – как раз в это время подполковник передавал мешки с деньгами представителю оперативного отдела. Пока проверили пломбы, составили акт… да ещё и пересчитали всё дважды – вот время-то и прошло. И только после этого Гальченко наконец-то получил под роспись деньги для передачи в общак. Знал бы бухгалтер городского управления МГБ, на какие цели выписываются средства…

Так что к смотрящему подполковник топал уже поздно вечером.

Возможно, именно поэтому бандиты, сидящие на чердаке, не сразу его заметили. Ну, мелькнула у крыльца какая-то неясная фигура… и что? Просить незнакомца повернуть лицо к свету?

Но получивший недвусмысленные указания их главарь слишком серьёзно подошёл к делу. В палисаднике, выходившем краем забора на переулок, скучал на скамейке ещё один бандит. Он-то Франта и опознал, после чего, отойдя поглубже в кусты, достал из кармана электрический фонарик и, прикрыв его полой пиджака, несколько раз мигнул. Увидев ответную вспышку, удовлетворённо кивнул и отправился домой – его миссия была на этом завершена.

Чертыхаясь и срываясь с узкой лесенки, оба бандита торопливо скатились вниз с чердака склада и засели в непосредственной близости от дороги. Смеркалось, и имелся неплохой шанс, что вышедший из освещённой комнаты на улицу человек их попросту не заметит. Пока там у него глаза к темноте привыкнут…

Франт не слишком задержался в гостях. Темнело, а идти было не так уж близко. Да и старый вор его не стал задерживать – были и более приятные дела. Всё же такие суммы в воровскую копилку попадают нечасто!

Уже распрощавшись с Бакинским и топая к выходу, Гальченко зачем-то зажмурил правый глаз. Благо что никто его в этот момент не видел, и не имелось необходимости объяснять своё поведение. Подручные смотрящего больше интересовались входящими гостями, а не теми, кто выходил из дома на улицу: с ними-то всё как раз было ясно. Раз человека отпустили – пусть себе топает, опасности он не представляет. А если что не так – пусть пахан только моргнёт…

Вот и стоящий около входной двери бандит, предварительно погасив в прихожей свет, внимательно осмотрел через окошечко в стене площадку перед крыльцом, и только после этого лязгнул засовом.

Царивший в комнате полумрак не позволил ему рассмотреть, что уходящий человек открыл зажмуренный глаз, только ступив на ступеньки крыльца.

Подполковник не единожды видел, как выходят на улицу люди, не адаптировавшись к темноте. И всегда учитывал данное обстоятельство – не раз уже это ему помогало. Времени, пока охранник рассматривал улицу, было совершенно недостаточно, чтобы глаза успели привыкнуть к полумраку. Да, собственно говоря, свет в комнате и выключался только, чтобы не подсвечивать выходящего – незачем соседям знать, что тут и по вечерам кто-то захаживает в гости.

Сделав несколько шагов, подполковник инстинктивно напрягся. Впрочем, со стороны это заметить было нелегко – пиджак на Гальченко был достаточно свободным. Не висел мешком, но и фигуру плотно не облегал. Заметить, как напряглись мускулы хозяина, было бы весьма затруднительно даже днём. А уж во мраке…

Сколько человек находилось рядом с домом, он сказать не мог. Явственно виднелись очертания только одного – а неча было прятаться на фоне побеленной стены! Да, там и кустики есть – но хиленькие! И силуэт сидящего человека они полностью не скрывают.

«Один! А один ли? Не факт… И то, что это человек Миши, – тоже не факт. Есть у смотрящего охрана, но они больше в доме сидят, на улице их не замечал.

Ну и что? Я раньше так поздно и не уходил вообще-то… или кучей вываливались на улицу».

Подполковник, изображая человека, чьи глаза ещё не освоились со скудным освещением, неловко шагнул в сторону сидящего.

Поскольку никакой агрессии он не проявлял да и вообще никак не показывал, что кого-то там заметил, сидевший в засаде человек не двинулся с места, и тоже, разумеется, не стал вскакивать и как-то реагировать на это движение.

Поэтому Гальченко смог подойти к нему достаточно близко – их разделял только редкий палисадник. Впрочем, он и не собирался сигать через хилый заборчик – имелись и другие задачи…

«Дышит часто! Взволнован? Очень даже может быть… А за каким хреном он тут вообще уселся? Ну, чаем-то он меня, во всяком случае, поить не собирается.

Запах! Чем это тут у нас попахивает? И поскрипывает?»

Вглядываясь в полумрак (и одновременно изображая человека, который ищет дорогу), подполковник рассмотрел контуры сидящего на корточках.

«На корточки присел – лопух! Так ведь долго не посидишь! То-то он шевелится… ноги затекли. А не нужно дурака валять – лег бы на землю и всё! Хрен бы я его тогда засёк.

Но не лёг. Почему да отчего – потом будем выяснять. А на голове у него фуражка! На фоне стены это очень даже неплохо видно. Ну и что? Мало ли народу их носит? А скрипит-то что?! Сапоги? Не факт…»

Несколько секунд – и подполковник осмотрелся уже увереннее. Чертыхнувшись, он повернул в нужную сторону, оставляя сидящего в засаде злодея справа.