Шаг навстречу тебе

Хейли сжала руками мягкую спинку кресла и замерла на месте, не зная, что сказать. Крис словно ушел на второй план – она не думала о нем во время этого мучительного разговора с Уиллом. А сейчас она вдруг слышит его имя, да еще и в таком разговоре.

– Что же ты молчишь? Неужели все настолько плохо? – вздохнул Уилл и скрестил руки на груди. – Ну, я всегда знал, что мой братец умом не блещет, но ты… Вы уже переспали?

– Что? – вспыхнула Хейли, изумленно-испуганным взглядом уставившись на Уилла. – О ч-чем ты говоришь? – сбиваясь и все сильнее сдавливая спинку кресла, проговорила Хейли. Казалось, еще немного, и ткань прорвется от силы, с которой сжимались ее пальцы.

– Ой, да брось ты, – поморщился Уилл и обреченно покачал головой, отчего черные пряди волос слегка выбились из заплетенного хвоста. – Ты уже взрослая девочка, должна понимать. Парень и девушка целыми днями одни в квартире. Без родителей. – Его глаза злобно сощурились и блеснули в полумраке. – Без присмотра. Тем более в вашем возрасте и в вашей ситуации.

– Что ты несешь?! – густо краснея при каждом слове, раздраженно проговорила Хейли. – Какая еще ситуация?

– Боже, – изящная ладонь прикрыла разочарованное лицо. – Да он же влюблен в тебя еще с самого детства! Неужели ты настолько слепа? Хотя постой. Ты же была влюблена в меня.

– Заткнись! – уже не в силах сдерживать свою злость, возраставшую при каждом слове Уилла, Хейли вскрикнула и гневно оттолкнула от себя кресло. – Что ты можешь знать?! Ты бросил нас. Так что не делай вид, будто беспокоишься!

– Что я могу знать? – склонив голову набок, Уилл пронзительно посмотрел в глаза Хейли. – Ты остаешься на работе допоздна, хотя обычно бежишь домой встречать моего драгоценного братца. У вас явно что-то произошло. Или, может, Крис позволил себе лишнего? Как я.

В мыслях тут же всплыли горячие поцелуи в порыве страсти, смешанные со жгучими прикосновениями и сбитым дыханием.

Хейли ощутила, как покраснели кончики ее ушей, и нахмурилась, опустив виноватый взгляд в пол.

– О, вот, значит, как, – многозначительно протянул Уилл, с удовольствием наблюдая за реакцией Хейли. – Вы все-таки переспали.

– Н-нет, – совсем тихо произнесла она и, не зная, куда деть от волнения руки, в обиженном жесте скрестила их на груди. – Ничего не было. Мы просто… целовались и… Тебя это не касается! – Опомнившись, Хейли покраснела еще сильней, но, поборов смущение, устремила на Уилла злобный, разгневанный взгляд.

Но тот ничего не ответил. Его лицо вдруг стало таким серьезным, что Хейли забыла о своей злости, слегка насторожившись.

Тонкие брови мужчины сошлись на переносице, глубокая складка наметилась на лбу, а тонкие губы так плотно сжались, что побелели и потерялись на его бледном лице.

– Да, не касается, – после долгого молчания каким-то охрипшим голосом произнес наконец Уилл.

Хейли не могла понять, почему так быстро сменяются маски на его лице? Какую игру он ведет? И вдруг осознала, что устала от этого: от непонятных разговоров, двусмысленных слов и грубых насмешек, за которыми скрывалось нечто большее. Она чувствовала это и хотела, чтобы все прояснилось.

– Это все, о чем ты хотел поговорить? – желание все выяснить прибавило Хейли смелости.

Уилл будто очнулся от собственных мыслей и внимательно посмотрел на девушку.

– Нет, Хейли, – его голос прозвучал спокойно. Было непривычно не слышать в нем насмешки или грубости. – Я бы многое хотел тебе рассказать, но, видимо, еще не время.

Уилл бросил на нее привычный снисходительный взгляд и ушел, оставив после себя лишь эхо звонких шагов его начищенных туфель.

Тяжело выдохнув, она поняла: «Это еще не конец».

* * *

Отчет был закончен уже за полночь. И во многом благодаря тому туману из неясных мыслей и соображений, что заполонял голову Хейли. Она пребывала в каком-то странном безмятежно-спокойном состоянии, но при этом не могла не чувствовать нервного, быстрого биения сердца.

Закрывая за собой дверь и гремя ключами в ночной тишине улиц, Хейли неторопливо зашагала в сторону дома. Была прекрасная тихая ночь. Вокруг не было ни единой души и ничто не нарушало безмолвного спокойствия улиц, аллей и темных витрин магазинов и кафе. Даже деревья не шумели, хотя Хейли чувствовала, как по ее лодыжкам гуляет легкий ветерок.

Иногда она, опомнившись от глубокой задумчивости, поднимала взгляд от серого асфальта и осматривалась: не заблудилась ли? Но когда видела знакомые деревья, фонари или обшарпанные углы домов, снова погружалась в себя.

Шла она долго, или, по крайней мере, ей так казалось. Она не знала, сколько сейчас времени, но когда смотрела по сторонам и не видела ни одного освещенного окна вокруг, понимала, что уже не просто поздно, уже глубокая, непроглядная ночь.

Хотелось скорее прийти домой и упасть на кровать, чтобы погрузиться в сон и ни о чем больше не думать. Чтобы забыться. Хотя бы ненадолго.

Опустив голову, Хейли медленно брела, шаркая поношенными кедами по холодному асфальту, и совсем не смотрела вперед, но когда услышала чьи-то приближающиеся быстрые шаги, резко подняла голову и остановилась.

Темный силуэт все приближался.