Сгусток Отроков

Хвоя, тропинка, обрамленная неработающими фонарями, которые накрывают глубокие непрозрачные «колокольчики», делающие лампы как бы потайными. Когда-то умышленно так все сделано, лишь бы сверхчувствительным телескопам даже незначительная «засветка» не мешала нормально работать.

Сейчас ничего не мешает. И никто. И работы, собственно, тоже никакой не ведется.

Вид на море, раскинувшееся вдалеке — конечно, чудесный, с высоты уже даже не птичьего полета, а гораздо выше. Точки в Крыму есть и позабористее, но подкрепленное куполом зрелище — впечатляет.

Озеро вроде в той стороне — подальше от сталинских ветхих построек с итальянским колоритом.

Вроде… Судя по карте на табличке у тропы. Угораздило же Лею сейчас устраивать в романе разборки, а Люка кочевряжиться! Тут и заблудиться не ровен час.

Природа, природа, природа… А есть ли что-то иное там, куда мы отправимся? Надежды на индустриально развитые города будущего, кишащие бурной деятельностью, наподобие Бахчисарая, манят идейно. Определенно. Должны быть. Особенно, если этим всем занимался дядька Зевс. Ну, по словам отца — должны быть…

А вот и Парочка влюбленных пташек.

Сидят себе на краешке странной деревянной лестницы уходящий от берега в… в никуда?

Десятиметровая лестница выглядит словно трамплин для чего-то. Чтобы пройтись по ней в последний путь к возвышению? К нырку в глубину? Зачем… На кой-ляд ее здесь кто-то когда-то установил?

Уже неважно.

Как неловко… Застал во время поцелуя. Только поцелуй — странноватый. Лея хнычет и целует. Отталкивает черноволосого кучерявого Люка, которого мы когда-то считали ее братом, найдя их в переулках, полу немых, затем притягивает ближе. Бьет, плачет, целует…

— Обещаешь?

— Лея…

— Люк!

Опять ударила ладошками и насупилась.

— Хорошо. Я подумаю.

— Обещай! Иначе мы не увидимся!

— Подумаю. Говорю ж. Сложно…

— Люк!

Поцеловала.

— Все еще сложно⁈

— Сложно… Выбор…

— Между мной и удобством⁈

Ударила в грудь парня и отвернулась.

Люк в свою очередь обнял молодую девушку сзади и поцеловал в ухо.

— Между жизнью и возможной смертью с тобой.

— Не гони!

— Лея. Пока идем, я подумаю еще. Я боюсь…

— Быть со мной?

— Плыть на горящем плоту. И непонятно куда… Эта идея…

— Странная? Ненормальная⁈ Как я⁈ Это сказать хочешь⁈

Лея намеревалась встать на шаткой от времени лестнице, но поскользнулась.

Черт, не успею!

— Лея!

Люк, следом за зеленовлаской, с пронзающим тишину всплеском плюхнулся в воду, тщетно пытаясь ее подхватить.

— Тьфу ты!

— Лея, ты в порядке?

Мокрые подростки, отряхиваясь, вылезли на берег. Лея двигается стремительным шагом обратно в общий лагерь, навстречу ко мне.

— Не ушиблась, если об этом. В остальном — зависит от ответа.

— Лея…

— Ты подумаешь. Хорошо! Жду.

— Лея…

— Нэл⁈ Ты что здесь делаешь?

— Вас ищу. Время тикает, нам пора выдвигаться. Иначе и к ночи не успеем на сбор. А нас персонально ждать никто не будет, как понимаешь.

— Пойдем.

Девчонка молча устремилась вперед, хлюпая обувью.

— Что смотришь на меня так, Люк? Думай сам!

* * *

Позади остались городище Кыз-Кермен, гора останец Тепе-Кермен, пещерный монастырь Качи-Кальон. Минув горное плато и заброшенное Верхнереченское поселение, в обход Пустоши с ее безумством диких Дурных, наконец-то мы на месте. Озеро «Пашни». Оно же Загорское водохранилище. Оно же — место обрядового ритуала для отправки к «Высшей Природе» лучших из лучших. В новый мир. В новый путь. В светлое будущее…

Поодаль от мельтешащих тут и там людей виднеются массивные силуэты.

Воронки-Жребия. Каждая диаметром более двадцати метров, установлены на ровной поверхности озера.

Вода в Загорском водохранилище сверкает, создавая завораживающие игры света и тени.

Вдоль берега в водоеме высятся конструкции, к которым ведут витиеватые лестницы от длинных платформ, уходящих к центру Озера. Многочисленные махины напоминают гигантские цветы, распустившиеся на воде. Эти устройства, выполненные из легких, но прочных материалов, аккуратно вращаются, образуя мощные водовороты внутри емкости.

Подумать только, вскоре предстоит туда забраться и сигануть вниз! В детстве наблюдал лишь с платформ, как «избранные» прыгают один за одним с огромной высоты внутрь и вываливаются из жерла на мягкий батутный матрас на воде.

Каждая воронка оснащена сложной системой насосов и турбин, которые управляются с помощью искусственного интеллекта Единства. Умные датчики контролируют уровень воды и скорость течения, позволяя обеспечивать идеальные условия для формирования водоворотов и одновременного расчета массы и трения.

Угрозы, конечно, жеребьевка и сами воронки не представляют, но Ритуал… Считай, это последний рубеж между жизнью прошлой и будущей. Водой обмоемся, а дальше — лишь сбор припасов, бессонная ночь и укладка всего на плот, взятый с местного склада.

По глазам моих партнеров по авантюре вижу — напряжены.

Скорее всего — это наш последний день спокойствия и безмятежности.

Сомнения гложат всех, кроме меня, до сих пор. Кажется, лишь Фата да Кристина более-менее уверены в решении.

Помимо нашего поселения, у подножья Бахчисарая собрались и тысяча с лишком иных персоналий. Много. Очень много народу.