Северный клан

— Работала на «Объекте 40», на астероиде ТН-С-39. Но я не знаю, что с ней случилось и где она сейчас, — майор отвел взгляд. — Аллерт, возможно, доктор мертва. Полагаю, Балатье бурно отреагировал на уничтожение станции Рассвет и нашел крайнего. В «Экзо матрикс» нет места слабости, и Кларисса Риордон не справилась с задачей. Ты — провал. Ошибка.

Рэйн коротко кивнул, не намереваясь продолжать разговор. Отвратно понимать, что твое существование — чья-то недоработка; что ты дышишь по чистой случайности, что не избран некой высшей силой для достижения великой цели. Всего лишь ошибка. Лишняя деталь, сломанный механизм, дефективный патрон в обойме.

— Бобби, начинай, — в голосе Рэйна прорезалась злость. — Покончим с этим.

Док отдал Лиле распоряжения. Затем принялся за дело: кольцо сканера прошло вдоль тела Рэйна, обдав колючими импульсами, к шее с чавканьем прилипли пиявки-присоски.

— Поднимись выше, биогель не должен доставать до подбородка, — попросил док. — Сейчас вколю тебе «сюрприз», отключишься ненадолго, а мы все сделаем.

— Не надо. Бобби, я хочу оставаться в сознании.

Соглашаясь, док повел плечами, но шприц со своим «сюрпризом» все же воткнул в клапан системы.

Тем временем Лиля сбрила Рэйну волосы на затылке — там, где когда-то крепился передатчик ВКС, а теперь глубоко в мозг запустил щупальца нейроусилитель. Привычное жужжание машинки подействовало успокаивающе. Напомнило о службе, о временах, когда все было просто и понятно: вот твой враг — бей сильнее, а вот друзья — подставь плечо. С грустью Рэйн подумал, что в принципе ничего не изменилось, мир вокруг все тот же, и правила те же. Изменился он сам.

— Передатчики ВКС снабжали переходниками, — сказал Бобби, стоя позади Рэйна и ощупывая затылок. — Через переходник можно шунтировать без проблем, это так же легко, как штекер в розетку воткнуть, а тут… Глубоко запрятали, гады. Рэйн, придется немного поковыряться, больно не будет. Лиля, — подозвал девушку док, — дай скальпель, и готовь смывку…

Рэйн слушал вполуха. Он вдруг ощутил спокойствие и умиротворение, хотелось закрыть глаза и провалиться в благой сон. Одолеваемый этим желанием, он даже не заметил, что шприц с «сюрпризом» давно пуст.

* * *

Кругом пустота. Кричать — нельзя; бежать — невозможно. Вдох… кислорода нет! Испуганный и растерянный, Рэйн стоял посреди ничего, и смутно осознавал, что не может контролировать собственное тело, потому как не имеет физической оболочки. Он существовал — и в то же время нет. Он жил — и в то же время умирал. Тем не менее, это странное чувство не мешало воспринимать себя настоящим.

У Рэйна не было глаз, но инстинкты подсказывали, что стоит их открыть.

Немало сил пришлось потратить, чтобы сконцентрироваться на этой простой мысли, на обычном для человека действии. И когда получилось, то Рэйн не увидел ничего, что было бы частью привычного мира.

Бездна…

В ней взрывались импульсы, проплывали обрывки сигналов, зарождались и умирали первичные формы, синими кляксами расцветали вспышки кодировки, тянулась паутина темной энергии. А он хотел увидеть больше, он знал, что здесь спрятано БОЛЬШЕ.

Кругом шелестело — тихо, как ветром по песку:

«…стальные крылья в вакууме. Не стал машиной, был машиной. Черный туман в огне. Вода в огне. Крылья в огне…»

Слова, слова…

Ничего не значат. Это всего лишь слова, а ему нужны цифры.

Но почему-то это было важно.

Усилием воли Рэйн заставил себя погрузиться в Бездну. Он словно входил в ледяную реку — безбрежную, бурлящую. Лед, холод и пустота смешались в губительный коктейль и окутали разум. А потом сменились хаосом. Мозг пытался понять происходящее, искал привычные маркеры реальности и проводил аналогии — тщетно. Все здесь было чужим и не поддавалось объяснению. Нет логики, нет ничего человеческого.

«Не старайся понять. Пыль не может понимать. Песчинка не может вместить в себя океан. Ищи».

Он больше не пытался разобраться и отдался потокам. Нет Рэйна Аллерта. Есть пыль — сознание — маленькая светящаяся крупица средь мириад других, которую несет цифровым ветром в неведомом направлении. Его бросало от потока к потоку, и Рэйн чувствовал, что это место наполнено жизнью. Он знал, что близко.

Вскоре лед сменился жаром, строки кода неполные, потоки слабые, а светящиеся вихри энергии вовсе не попадались на пути. Он несся вперед. Быстрее! Еще быстрее! Прорваться сквозь барьеры, проскочить светящиеся стены, разбить эфемерные преграды.

Впереди в синем свечении Бездны показалось что-то объемное — мрачное, грязное, пульсирующее, живое; что-то, чего здесь быть не должно. Оно походило на сгусток черной тягучей слизи, бурлило и меняло форму. Дышало. Билось в теле Бездны и опустошало его, как раковая опухоль снедает организм.

Сгусток дернулся. Закипел, покрывшись лопающимися пузырями, и устремил на Рэйна сотни, тысячи глаз. Прожег. Заставил остановиться.