Северный клан

‒ Евгения Мехди, ‒ проскрипела Вирджиния, ‒ делай свою работу как положено или будешь уволена. Если бы не твой покровитель, ты давно бы оказалась на улице. Но господин Делери приносит столько денег, что выставить тебя сейчас было бы глупостью вселенского масштаба, ‒ синие губы Вирджинии растянулись в улыбке за которой скрывалась досада. В салоне «Грёзы» она проработала больше пяти лет, а «покровителя» себе так и не нашла. Лиса искренне недоумевала: как можно встретить мужчину своей мечты в секс-шопе? Тем не менее, жизнь в мегаполисе Аквиния шла по своим правилам ‒ немного взбалмошным, глупым и даже грязным.

‒ Вирджиния, я все сделаю. Мне очень нужна эта работа, а Ларс Делери меня абсолютно не интересует, но я буду с ним вежлива до тех пор, пока это выгодно… э-э-м… Выгодно нашему заведению, ‒ Лиса опустила взгляд, дожидаясь, когда Вирджиния оттает. Злиться подолгу эта женщина-вспышка не умела.

‒ Иди, тебя ждет покупательница. Восьмая кабинка.

Лиса вылетела со склада и облегчено выдохнула. Почти месяц она терпела придирки начальницы и работала, стиснув зубы. Подносила покупательницам комплекты белья и драгоценностей, помогала примерять полоски латекса, чешуи, цепей, кружева и одному дьяволу известно какой еще дряни. Предлагала легкие наркотики и действующие на центры возбуждения импланты. Показывала мужчинам секс-андроидов, вирт-шлемы и программы для симуляции. Копалась в базе данных, составляя список фантазий заказчиков, чтобы техники могли превратить их в виртуальные грёзы. Она нехотя погружалась в мир разврата и похоти, где низменные инстинкты превозносили до уровня искусства; где скрипучие аккорды порнографии выдавали за симфонию чувств.

И все это время Лиса ждала.

Забавно, несмотря на глупость, Вирджиния оказалась довольно проницательной ‒ она здесь ради Ларса Делери. Этот опасный и влиятельный человек должен попасть в тщательно расставленную ловушку, иначе все пойдет прахом.

Покупательница вертелась перед зеркалом, придирчиво разглядывая не столько голографическое кружево на груди, сколько собственное тело. Лиса машинально щелкала по панели, меняя расцветку интерактивного белья, и даже не заметила, как клиентка оделась и вышла из кабинки. Салон опостылел до тошноты. Разве агент Сопротивления должна торчать в секс-шопе рассматривая чужие задницы? Оперативная работа виделась совсем по-другому. Хотелось вырваться из душного салона, как из силков, и вдохнуть полной грудью.

Отстучав на хэндкоме сообщение Вирджинии о том, что берет перерыв, Лиса поспешила к выходу.

На улице было шумно. В торговом центре полно магазинов, ателье и салонов, отовсюду слышалась музыка. Пахло ванильными булочками из соседней кондитерской, к запаху выпечки примешался тягучий аромат лилий из цветочной лавки. Сияли огнями витрины, мимо проходили люди с пухлыми пакетами в руках. Чьи-то лица светились радостью, а кто-то выглядел таким хмурым, что настроение портилось окончательно.

В глянцевом стекле витрины Лиса увидела собственное отражение и непроизвольно отшатнулась ‒ столь чужой показалась девушка. На незнакомке была надета строгая черная юбка с высоким разрезом и красная кружевная блузка, под которой без труда угадывалось белье из «Грез». Волосы цвета вороньего крыла собраны в тугой пучок, ярко-накрашенных губ касалась фальшивая улыбка. Все, что осталось от Василисы де Воль ‒ это полные тоски изумрудные глаза.

Влившись в поток прохожих, Лиса побрела к будке-кафетерию. Автомат списал со счета мелочь; автоповар зажужжал, готовя ароматный напиток. Пустым взглядом Лиса следила за тем, как тонкие механические лапы колдуют над кофе.

Неожиданно за спиной послышался грубый голос:

‒ Не оборачивайся. Он хочет встретиться. Отель «Остин», номер двести три, сегодня вечером в десять. Посторонние не должны тебя видеть.

Лиса опешила. Сообщения от связного ждала только послезавтра. Должно быть, что-то изменилось. Что-то важное.

* * *

Комната на улице Спэрроу Драйв обходилась Лисе недешево, благо расходы оплачивало Сопротивление. Заработанных в салоне денег тоже хватило бы, но они разлетались на дорогие наряды, модную обувь и украшения, которых требовали образ и легенда. «В тебе нет шика, ‒ говорил дядя Марк, ‒ нужно над этим поработать. Стиль, манеры. Дочка, иногда мне кажется, что ты воспитывалась в стае диких кошек. Отбрось гордость и принципы, стань умнее, постарайся хотя бы немного походить на свою мать. Ведь Рэйчел была… ‒ и тут он тяжело вздыхал, снимал очки и протирал краем рубашки. А потом, будто очнувшись, продолжал: ‒ Это важно для дела. Важно для будущего станции Ориваль и Сопротивления». Лиса не понимала, зачем это нужно. Не знай она Марка Полянского, то решила бы, что он пытается продать ее подороже. Но дядя видел рядом с ней только Вакарая Мехди, о чем не забывал напоминать сто раз на дню. Поэтому истинный смысл слов ускользал.