Читаем Север и Юг полностью

Он был на грани признания. Ему не следовало так поспешно говорить о своих чувствах. Он должен был взвешивать каждое слово. Если все будет сделано правильно, его воля познает триумф. Поэтому он остановился на середине фразы.

– Я не пытаюсь от чего-то уклоняться, – холодно произнесла Маргарет. – Я просто хочу сказать, что вы ничем мне не обязаны. Ваша надуманная благодарность будет плохо воспринята мною, поскольку я абсолютно не заслуживаю ее. Но если вам от этого станет легче, говорите.

Ее пренебрежительный тон задел мистера Торнтона.

– Я не желаю быть освобожденным от своего долга, – сказал он. – Вы говорите «надуманная благодарность»? А я не сомневаюсь в ней! Я убежден, что обязан вам жизнью. Улыбайтесь сколько хотите! Можете думать, что это преувеличение. Но моя вера поднимает цену той жизни, о которой я мечтаю. Ах, мисс Хейл!

Джон понизил голос до нежного страстного шепота, от которого она задрожала.

– Обстоятельства сложились так, что в будущем, вспоминая о нынешнем времени, я буду говорить: «Всей радостью моей жизни, всей честной гордостью за прошлые свершения, всем этим чувствам бытия я обязан ей!» И мое счастье удваивается. Эта мысль заставляет меня сиять от гордости. Она обостряет мои ощущения до такой невероятной силы, что я больше не знаю, боль это или удовольствие. Я обязан этим кое-кому… Нет-нет! Вы должны услышать!

Он шагнул вперед с непреклонной решимостью.

– Я обязан этим той девушке, которую люблю. Люблю так сильно, как ни один мужчина еще никогда не любил женщину.

Он сжал ее руку, едва сдерживая жаркое дыхание. Но холодный тон Маргарет заставил мистера Торнтона с негодованием отпустить ее запястье. Хотя девушка запиналась, словно не могла найти подходящих слов, ее ответ обрушился на него ледяным потоком.

– Почему вы так говорите со мной? Это возмутительно. Я не верю своим ушам! Наверное, я не возмущалась бы подобным образом, если бы разделяла те чувства, которые вы описываете. И, пожалуйста, говорите тише. Моя мама спит. Не хочу обижать вас, мистер Торнтон, но ваши манеры оскорбляют меня…

– Как? – воскликнул он. – Мои манеры оскорбляют вас? Тогда я самый несчастный человек на свете.

– Да! – с достоинством сказала она. – Я чувствую себя оскорбленной. И это справедливый упрек. Вы, видимо, нафантазировали себе, что мое вчерашнее поведение… – на ее щеках снова появился румянец, но на этот раз в глазах Маргарет вспыхнул огонь негодования, а не стыда, – было выражением личной симпатии. Вы решили прийти ко мне со своими благодарностями, вместо того чтобы понять, как и полагается джентльмену… – она, вероятно, ссылалась на их прежнюю беседу, – да, джентльмену… что, несмотря на свою беззащитность, любая женщина вышла бы вперед, чтобы защитить человека, которому угрожала толпа разгневанных людей.

– И, исходя из этого, спасенный джентльмен не может выразить свою благодарность? – возмутился мистер Торнтон, голос которого теперь звучал высокомерно. – Вы хотите лишить меня права на выражение чувств?

– Я уважаю ваше право, но говорю, что вы унижаете меня подобным разговором, – гордо ответила Маргарет. – Ведь вы вообразили, будто я руководствовалась не просто женским инстинктом, а… – Внезапно долго сдерживаемые слезы подступили к ее глазам, отчего голос стал звучать несколько глуше: – Вы думаете, что меня побуждали какие-то особые чувства! Но любой мужчина в той толпе, любой бедолага бунтарь вызывал у меня столько же сострадания, сколько и вы. Я сделала бы для них все, что смогла бы.

– Вы можете не продолжать, мисс Хейл. Я уже понял, что вы не питаете ко мне никаких симпатий. Теперь я знаю, что ваш благородный поступок был продиктован чувством справедливости, поскольку даже презираемый вами хозяин фабрики может подвергаться притеснениям. Однако позвольте сказать: вы ошибаетесь, потому что совершенно неправильно судите обо мне.

– Я вас не сужу, – ответила она, опираясь руками о стол. – Вы мне не интересны.

Его грубые намеки вызвали у Маргарет такую сильную волну негодования, что она почувствовала слабость.

– Вы просто пристрастны ко мне и несправедливы.

Она поджала губы. Ей не следовало отвечать на такие обвинения. А он, несмотря на свои грубые слова, готов был броситься к ногам Маргарет, чтобы умолять ее о прощении за раненную им гордость. Мистер Торнтон ждал ответа, но она молчала и не двигалась. Он вытерпел бы ее слезы и даже насмешки, однако молчание было невыносимым. Он взял свою шляпу.

– Еще одно слово. Прошу вас выслушать меня. Даже если бы мне захотелось избавиться от своей любви, я не смог бы сделать этого. Я никого не любил в своей жизни – был слишком занят, мои мысли всегда вращались вокруг других дел. Но теперь я люблю. И буду любить вас всегда. Не бойтесь. Я не собираюсь преследовать вас.

– А я и не боюсь, – выпрямив спину, ответила она. – Никто еще не смел быть дерзким со мной! И такого никогда не будет. Но поскольку вы всегда по-дружески относились к моему отцу, давайте не будем сердиться друг на друга.

Ее голос звучал по-женски мягко.

– Умоляю вас, не срывайте на нем злость.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сочинения
Сочинения

Иммануил Кант – самый влиятельный философ Европы, создатель грандиозной метафизической системы, основоположник немецкой классической философии.Книга содержит три фундаментальные работы Канта, затрагивающие философскую, эстетическую и нравственную проблематику.В «Критике способности суждения» Кант разрабатывает вопросы, посвященные сущности искусства, исследует темы прекрасного и возвышенного, изучает феномен творческой деятельности.«Критика чистого разума» является основополагающей работой Канта, ставшей поворотным событием в истории философской мысли.Труд «Основы метафизики нравственности» включает исследование, посвященное основным вопросам этики.Знакомство с наследием Канта является общеобязательным для людей, осваивающих гуманитарные, обществоведческие и технические специальности.

Иммануил Кант

Философия / Проза / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза / Прочая справочная литература / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука
Тяжелые сны
Тяжелые сны

«Г-н Сологуб принадлежит, конечно, к тяжелым писателям: его психология, его манера письма, занимающие его идеи – всё как низко ползущие, сырые, свинцовые облака. Ничей взгляд они не порадуют, ничьей души не облегчат», – писал Василий Розанов о творчестве Федора Сологуба. Пожалуй, это самое прямое и честное определение манеры Сологуба. Его роман «Тяжелые сны» начат в 1883 году, окончен в 1894 году, считается первым русским декадентским романом. Клеймо присвоили все передовые литературные журналы сразу после издания: «Русская мысль» – «декадентский бред, перемешанный с грубым, преувеличенным натурализмом»; «Русский вестник» – «курьезное литературное происшествие, беспочвенная выдумка» и т. д. Но это совершенно не одностильное произведение, здесь есть декадентство, символизм, модернизм и неомифологизм Сологуба. За многослойностью скрывается вполне реалистичная история учителя Логина.

Фёдор Сологуб

Классическая проза ХIX века