Сети

– Извини, – выдохнул он. – Она жила с ним три года. На Ледяшке. Я не мог скакать одновременно в обе стороны. Он сидел, запершись в своей крепости, а она умирала в снегу, по моей вине. Когда я заставил Марго снять ожерелье, он это почувствовал, запаниковал и отравил ее. Я совсем немного опоздал. – Морган вытер лоб и шею, внезапно ставшие мокрыми. Когда-то этот нарыв должен был вскрыться. – Остальное – то, что я рассказывал тебе и другим, более-менее соответствует истине. Она молоденькая, маленького роста. В одежде я принял ее за ребенка. Арр? Арр! Прекрати ржать, урод!

– Ну, ты отмочил! Увел у невидимки девчонку. Обвешал всех лапшой, навел шороху… и смылся. Небожитель… – От хохота и злорадства Арр начал давиться, фыркать и кашлять. – Пригрел на груди змею. И еще что-то бормочешь… про коменданта округа. Я тобой горжусь! Одного не пойму. Зачем тебе понадобилось раздевать ее на Ледяшке? Потерпеть не мог?

– Заткнись! Он прикончит ее. Она слишком много знает. Живет одна, на краю деревни. Я не знаю, как ее защитить. Рассказал ей про Асуров. Отдал ей дордже. Объяснил, как пользоваться. Я не уверен, что она поняла и поверила. Она меня выгнала.

Кашляющий смех перешел в икоту.

– Столько дров наломать… за один вечер. Это надо… постараться.

– А что мне было делать, везти ее сюда?

– Посоветоваться со мной для начала.

– Ты отсутствовал. И я не знал, что ты знаешь. – Морган налил еще себе и Арру, забрался обратно в кровать.

– Отговорки, – проворчал Арр. Несколько минут он протяжно вздыхал, с шумом выталкивал из себя воздух и булькал – видно, делал свои дыхательные упражнения. Потом прополоскал горло пивом и продолжил: – Мор, неужели так трудно перебороть дурацкое упрямство и обратиться за помощью? Я же не чужой тебе. Надеюсь. Такие дела либо не начинают, либо доводят до конца. А ты разбежался, оттолкнулся от земли и завис. Крыльев у тебя нет, случаев левитации за тобой не замечал, а внизу, под тобой не стог сена – можешь быть уверен.

– Я боюсь совершить ошибку. Долг…

– К чертям собачьим такой долг, который подвел тебя к краю пропасти! И девочка… Она… – Арр громко икнул. – В отличие от тебя она хочет жить. А ты приковал ее к себе цепью и тащишь за собой. – Арр снова икнул, еще громче, чем прежде. – Ты извалялся в ней, как шмель в цветочной пыльце. Не мне же объяснять тебе…

«Что глубокое взаимопроникновение духовных тел создает прочные привязки и по завершении любовной связи их нужно оборвать, иначе человек будет тосковать, а эмоционально слабый может дойти до безумия или самоубийства. А лучше вообще не заводить романов с дикарями». Все воины получают такое предупреждение. Причем оборвать связь нужно качественно. Некоторым за целую жизнь не удается довести этот навык до совершенства. Другие же по натуре своей не способны понять, что за свои действия, даже в отношении менее развитого народа, нужно нести ответственность. Поэтому… трагедии случаются. «Прости, Малыш. Я поступаю мерзко, но ты – мое дыхание. И… ты же сильная девочка». Морган вздохнул.

– Хватит икать. Скандалиста разбудишь.

С кровати Арра вновь донеслись звуки борьбы с икотой, на этот раз более продолжительные. Потом он подошел к окну. Скрежетнула рама, легкие занавески заколыхались, поймав краешек ветра.

– Никто не оценит твоей жертвы. – Голос Арра прозвучал с неожиданной сердечностью. – Ни Иллас, ни община, ни Боги. Никто. Жертва ценна, когда приносится по доброй воле. Но и в этом случае она не нужна никому, кроме тебя. Пожертвовать, а потом жить со злобой в сердце. Ненавидеть себя и тех, кому жертва предназначалась… Нет ничего глупее. Бойся дальше, но помни: всегда наступает момент, когда становится слишком поздно.

Моргану стало зябко. Что-нибудь теплое, к чему можно прижаться, чтобы облегчить боль… Он закутался в одеяло, обнял подушку и угрюмо молчал, пока Арр не принялся теребить полупустой бочонок.

– Арр? – Морган просительно свесил с кровати руку с кружкой. – Не отвечай, если не хочешь. Кто на тебя донес?

– Валентин Керек-Ээш.

– Мы когда-то воевали в одном отряде.

– Знаю. У Влада Реера.

– Почему ты ничего с ним не сделал?

– Потому что он ничтожество.

Предательство без возмездия? Слова Арра выплеснулись из головы, как из сосуда, который слишком полон. Снова тишина и холодные струи горечи внутри. Уже не от пива. Приняв отяжелевшую кружку, Морган хлебнул, помусолил пиво во рту и, набравшись мужества, изрек:

– Женщина, на которой женат Эвин, считает его нелюдем, завоевателем мира и исчадием зла?

Арр отрицательно качнул головой.

– Оливия не склонна задумываться о таких сложных вещах. Для нее он просто мужчина, отец ее детей. Хотя непонимание, конечно, было. Трудно привыкнуть к тому, что близкий человек тебя не чувствует так же, как ты его. Многое приходится объяснять словами и не по одному разу.

– А моя меня считает, – пожаловался Морган. – Она только и делает, что думает. И как раз об этих самых сложных вещах. Простые ее не интересуют.

– Я подумаю, как поступить. Кинжал и девочка должны быть при тебе. Далеко она от нас?