Воины быстро заняли места на палубах, команды стали выводить корабли на рейд, где строились в походный порядок. Впереди корабль самый большой, где находился Борис. За ним в кильватерном строю другие суда. Колонна получилась внушительной. Двадцать семь кораблей растянулись на добрый километр. Понятий «километр» или более привычного для моряков «миля» здесь не было, дистанцию определяли в актах. Что это такое, Борис пока не знал. Ярко светило солнце, на море – лёгкая зыбь, слабый ветер, к счастью – попутный. Колонна, не мешкая, отправилась в путь. Воины кто в трюм спустился, присматривая себе местечко поудобнее, а кто стоял на палубе. Многие впервые оказались на корабле, на море, всё было внове, даже запах моря – с йодом, с солью.
Для Бориса на носу натянули парусину, как защиту от солнца, от брызг, от возможной непогоды. После полудня прошли мимо острова с рудником, на котором находился бывший правитель Монара. Борису не было его жаль. Рулевой корабля был старшим. Оставив за себя помощника, принёс по просьбе Бориса карту на выделанной коже. Пальцем ткнул в небольшой кружок.
– Это остров, который мы только что прошли.
Если картограф точно отобразил расстояние и пропорции, другой остров был почти у заморских земель, в неделе пути.
Иногда ветер стихал, паруса обвисали. По указанию Бориса за борт спускали верёвку с завязанными на ней через равные промежутки узлами. Борис раздевался, прыгал с палубы в тёплую воду, поднимая кучу брызг, распугивая рыб. Плавал в своё удовольствие. Никакой Сочи не сравнится! Там вода редко когда бывает чистой, прозрачной. На пляже куча народу, курят, пьют пиво, ходят продавцы варёной кукурузы. Либо фотографируют с обезьянами или попугаями. На отдыхе уединения хочется. Воины с палубы наблюдали за Борисом со страхом и удивлением. Плавать воины не умели, впрочем – моряки тоже. Для Бориса странно. Моряк и не умеет плавать. Это же жизненная необходимость! Но люди здесь считали, что под водой живут чудища, способные утащить на дно. Под водой – свои боги, которых умилостивить надо. А когда Борис нырял и ради шутки проплывал под дном корабля, выныривая с другой стороны, воины ахали в испуге. Вода прозрачнейшая, ибо загрязнителей в виде промышленности ещё не было. Видно метров на двадцать. Иногда проплывали крупные рыбы, и Борис жалел, что нет гарпуна. С палубы желающие закидывали крючки с наживкой, иногда ловили рыбу. Пожарить или сварить, а потом съесть – особое удовольствие, потому как вяленое мясо или солёная рыба уже приелись.
Пищу варили на печи. На палубе, ближе к корме, прибит железный лист, дабы пожара не устроить. На листе из камней на известковом растворе сложена небольшая печь, на один котёл. Можно похлёбку сварить или кашу. А пока воины и команда ели, вполне поспевал узвар – компот из сухих фруктов. На кораблях самым важным и ценным была серебряная цистерна для пресной воды на носу. Не каждый владелец мог себе позволить такую дорогую вещь. На многих судах эти большие ёмкости были из меди. Совсем уж небогатые владельцы судов пресную воду хранили в деревянных бочках, но вода быстро портилась в жарких условиях, имела неприятный привкус. А продукты либо высушивали до каменистой плотности, а чаще солили. На то время соль была единственным консервантом, стоила дорого, и владелец солеварни априори был человеком состоятельным. Залежи соли были не во всех землях, и торговля с солеварни шла бойкая.
Конечно, полный штиль, когда суда не двигались, тормозил продвижение каравана. Сутки проходили, огромная людская масса на кораблях ела и пила, запасы уменьшались, а пополнить негде. В какую сторону ни посмотри – водная гладь до горизонта.
В один из дней моряк показал рукой на небо, закричал:
– Вижу птицу!
Воины такой радости не поняли. Тогда моряки пояснили. Если видно птицу, тогда земля недалеко. Теперь уже все стали присматриваться. Не видно ли вестников земли? Хотелось тверди под ногами, а не зыбкой палубы. На следующий день далеко впереди показалась тёмная полоска. Один из моряков взобрался на верхушку мачты, присмотрелся, вскрикнул:
– Вижу землю!