Сержант. Сила крупного калибра

Вопли радости! Земля – это конец плавания. Можно поохотиться, поесть свежего мяса, фруктов. Однако через короткое время на горизонте начали собираться тучи, небосвод стал темнеть, поднялся встречный ветер. Мореходы были вынуждены спустить паруса. Ветром суда начало сносить назад, всё дальше от земли, казавшейся уже такой близкой. И якорь бросить нельзя, глубины большие. Ветер стал крепчать, корабли раскачивало с носа на корму, разворачивало бортом к волне. У части воинов началась морская болезнь – головокружение, тошнота, рвота. Кто-то спустился в трюм, чтобы не видеть ужасов природы. Другие стали молиться на палубе своим богам, дабы даровали спасение. Чтобы смилостивить морских богов, кидали за борт монеты, перстни. Ветер нарастал с каждой минутой, волны становились всё выше. Корабли кренились. Несколько человек с палубы смыло волной за борт. Почти сразу они утонули. Потом неуправляемые суда начали сталкиваться. Один из кораблей развернуло, он носом ударил в борт другому. Сильный треск ломающихся досок, крики. В пробоины корпусов хлынула вода, суда стали быстро погружаться. За трагедией наблюдали многие, но помочь не могли. Никаких спасательных средств вроде кругов, жилетов не было. Оба корабля за десять минут ушли под воду, на воде остался лишь мусор. Через несколько минут – ещё одно столкновение. Сильно потемнело, громыхал гром. Молнии сверкали почти беспрерывно, и в их свете было видно, как корабли, набрав в трюмы воды через пробоины, идут на дно. Борис вцепился в такелаж, прижался спиной к мачте, с ужасом и болью смотрел, как гибнет его войско. Ещё не пристали к чужому берегу, не провели ни одного сражения, а уже ощутимые потери. Как ножом по сердцу! Рядом с Борисом цеплялся за такелаж рулевой, он был старшим на корабле, ему подчинялась команда. Он прокричал:

– Мы не принесли жертву перед походом и не узнали у звездочёта счастливый день для выхода!

Верит же человек в каждую чепуху! Борис сдержался, промолчал. Ветер перерос в штормовой, волны захлёстывали палубу, пошёл ливень, да какой! Буквально стена воды с неба! Даже самые стойкие утратили веру в спасение. Корабли ветром и волнами разбрасывало в стороны, и вскоре никаких судов Борис уже не видел. Сколько часов бушевал шторм, неизвестно. Наступила ночь, но ветер и волны не стихали. Полное ощущение преисподней! Человек в такие моменты чувствует себя песчинкой, абсолютно уязвимым перед силами природы. Чтобы уберечься от опасности быть смытым волной за борт, Борис привязал себя верёвкой к мачте, обмотав её вокруг грудной клетки. Качка, ветер и ливень измотали. К утру забылся, совершенно обессиленный. Проснулся от движения рядом. Разлепил глаза – какая-то птица сидит на палубе. Солнце светит, ветра нет, и море гладкое, как стекло. Повернул голову влево‐вправо, ни одного корабля и никаких деревянных обломков. То ли раскидало флотилию, то ли утонули все суда, а им повезло. И рядом никого. Борис развязал узлы, размотал верёвку, прокашлялся.

– Эй, есть кто живой?

Сначала тишина, и он испугался, что остался на корабле один живой. Потом снизу, из трюма, какое-то движение, откинулся люк, выбрались несколько воинов. От солнца щурились.

– Все живы?

– Вроде все, только укачало, лежат без чувств.

Бориса беспокоило – где моряки? Рулевого не видно, без него плохо. Он и штурман, и капитан. Ни Борис, ни воины управлять парусами не могут. Да и куда плыть? Карта есть, но где на ней юг или север? Сторон света нет. Перед штормом земля была видна на юго-западе, солнце светило слева. Борис приказал воинам.

– Ищите в трюме моряков. Нам хоть один нужен!

Показать направление он сможет по солнцу, по компасу. Но как поднять паруса? Тут столько верёвок висит, что запутаться немудрено. Конечно, по-морскому это и не верёвки, а концы, лини, шкоты и прочее. Но они-то – сухопутные крысы, им простительно.

Мореходов нашлось два. Зелёные от перенесённой качки, едва стояли на ногах.

– Поднять паруса! – приказал Борис.

А у моряков сил нет шкоты тянуть. Благо – воины помогли. Всеобщими усилиями подняли. Ветер слабый, порывами. Паруса то наполнялись, то опадали. Но корабль медленно двинулся. Борис сам встал за рулевое весло. Оно было единственным по левому борту, на корме. Начал разворачивать судно, чтобы солнце слева стояло. А через час неспешного хода один из мореманов закричал:

– Вижу человека в море!

Борис подвернул в сторону, куда показывал моряк. На деревянном брусе, явно от какой-то части корабля, скорее всего киле, болтался человек, намертво вцепившийся в дерево. Корабль его разломило штормом, но он ухитрился спастись. Опустили паруса, сбросили за борт конец.

– Цепляйся, поднимем!

А человек ослаб сильно, да и деревянный брус отпустить боялся, потому как плавать не умел. Борис обвязался ещё одной верёвкой, спрыгнул за борт, подплыл к мужчине. Обвязал его поперёк груди, крикнул воинам на корабле:

– Поднимайте!