Сергей Вавилов

Личность Николая Ивановича Вавилова излучает какое-то очарование. Возможно, сказывается и действие легенд, а их сложено немало. И все же, если б люди знали о нем больше правды, очарование, вероятно, было бы полнее. Истина о Николае Ивановиче прекраснее любой легенды.

Семнадцать книг (включая сборники) вышло в нашей стране о Николае Ивановиче Вавилове к 1975 году. Немало написано о нем и за рубежом. Удивляться этому нельзя: Николай Иванович объездил много стран (пятьдесят две!) и всюду что-то значительное делал для науки. И вклад его в науку всегда был перспективным. Сегодня идеи Вавилова-биолога звучат еще актуальней, чем это было, когда они высказывались впервые.

Николай Вавилов — один из выдающихся ботаников и генетиков XX столетия. Его чтут не только как гения прикладной ботаники и генетики, селекции и географии культурных растений. «Своим» давно считают его этнографы и языковеды, историки и философы, археологи и географы.

В историю советской науки он вошел звездой первой величины. Первый президент ВАСХНИЛ — Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук имени В. И. Ленина, первый директор ВИРа — Всесоюзного института растениеводства в Ленинграде, первый директор Института генетики Академии наук, президент Всесоюзного географического общества — за этим перечнем талант крупнейшего организатора отечественной науки. Дань уважения и восхищения Николаю Вавилову воздают на всех континентах. Его работы по растениеводству сейчас изучают в 70 государствах, на селекционных станциях всего мира. Знают о нем и люди, далекие от науки…

С его именем давно уже прочно ассоциируются такие научные понятия и принципы, как «закон гомологических рядов в наследственной изменчивости», «законы естественного иммунитета растений к инфекционным заболеваниям», «центры происхождения культурных растений», многие другие.

Интересно, что в первичной форме многие идеи Н. И. Вавилова были высказаны им в самом начале деятельности.

…Это было осенью 1917 года.

Еще не прозвучали декреты Октября. Великие революционные события в Петрограде лишь назревали. Но приближение эпохи крупных перемен чувствовалось повсюду.

Почувствовали это и саратовские студенты, собравшиеся в сентябре на вступительную лекцию Николая Ивановича Вавилова. Свое первое выступление он назвал скромно, хотя и многообещающе: «Современные задачи сельскохозяйственного растениеводства».

Аудитория затихла, вся превратилась в слух. Покорял не только голос — мягкий, проникающий в душу баритон. Покоряло содержание. Двадцатидевятилетний профессор говорил вещи, поражавшие воображение. Это был настоящий каскад идей. Идей новых, необычных. Необычно выглядело уже название лекции: почему «сельскохозяйственное растениеводство», а не традиционное «частное земледелие»?

Профессор сразу объяснил.

— Раньше, — говорил он, — на первый план выдвигалось воздействие на среду: уход за землей, удобрение, обработка почвы, словом, именно земледелие. Но ведь главная наша цель в другом: в растениеделии, в растениеводстве. И достигать ее можно иначе. Воздействуя не только на землю, но и на само растение, на его природу. Подбирать сорта, улучшать их путем отбора, скрещивания, введения в культуру новых растений. На помощь приходят новые науки: селекция, наука сортоведения и сортовыведения. И генетика, наука о законах наследственности и изменчивости. Пока они мало кому известны, эти взаимосвязанные науки. Но настанет день, и они станут в один ряд с другими важнейшими естественными науками.

Особенно волнующе прозвучали слова, обращенные к будущим исследователям-растениеводам. Вавилов говорил, что пора перейти к глобальным, мировым масштабам. Чтобы рационально использовать растительные ресурсы земного шара, надо провести всемирную перепись культурных растений. А попутно изучить и дикую флору. Ведь и оттуда можно получить полезные сведения для растениевода. К основным направлениям настоящих и будущих исследований молодой профессор причислил и создание совершенно новых органических форм, овладение их синтезом.

Излагая свои взгляды, Вавилов словно забыл, что перед ним не академики и не руководители государств, а скромные провинциальные студенты.

Вавилов с жаром приводил свои доводы, строго и убедительно их обосновывая. Закончил свою лекцию он призывом:

— Работы достаточно для армий исследователей. Было бы желание работать.

Да, это была необыкновенная лекция! Она прозвучала как манифест. Научный манифест, программа действий для ботаников и агрономов на многие десятилетия.

Сам Николай Иванович в письме Р. Э. Регелю, крупному ботанику и своему бывшему руководителю, назвал ту первую саратовскую лекцию своим кредо, символом веры агронома-ботаника.

Так и получилось.

Все основное, что впоследствии развивал Николай Иванович со своими учениками, было в тезисной форма заложено уже в том первом выступлении.