Серебряный дворец

— Ну, — вздохнула Элен Уинтроп, — боюсь, лучшие времена отеля «Ампир» миновали, как, впрочем, и молодость Микки. Извини, Клэр, но нам придется провести здесь эту единственную ночь. Я, пожалуй, лягу в постель. Кажется, я совершенно расклеилась.

Разбирая свои вещи в поисках пижамы, Клэр наткнулась на бабушкино платье и аксессуары к нему, аккуратно упакованные в тканые чехлы. Они пережили такой ужасный день. Зачем она взяла это платье? И вообще, зря мама решила задержаться здесь. Они могли бы приехать сюда еще раз как-нибудь потом… А теперь она без сил лежит в этом темном и старом отеле…

Однако платье было просто великолепным. Его прекрасно дополняло драгоценное ожерелье из синих сапфиров и бриллиантов и шелковые перчатки. И туфли: изящные и остроносые, на тонких каблучках, с тоненькими ремешками.

«Примерь все это…» — казалось, чей-то голос искушал ее в тишине пустой комнаты заброшенного отеля.

Клэр разделась и облачилась в платье. Оказалось, у него сотни всяких застежек, молний, тесемочек и, наконец, крючок сзади, у основания шеи.

Когда Клэр добралась до него, оказалось, что крючок уже застегнут! Легкая дрожь пробежала у нее по спине. Неужели ей пригрезилось, или и впрямь она ощутила прикосновение невидимых рук, которые помогли ей справиться с туалетом?

Но платье было надето. Клэр, едва дыша, замерла, увидев свое отражение в высоком напольном зеркале. Платье было сшито из неясно-голубого шелка, который удивительно гармонировал с ее серо-голубыми глазами, заставляя их казаться больше и ярче на узком лице.

Она провела руками по бокам. Изящный корсет сидел на ней, как вторая кожа, впереди, под грудью, образуя изящный мыс, от которого мягкими складками ниспадала синяя юбка, колыхавшаяся вокруг ног. Каскады шелка и кружев расходились волнами, а сзади представляли собой нечто вроде шлейфа.

Жесткий корсет сдавливал грудь, затрудняя дыхание, из-за чего Клэр чувствовала легкое головокружение. Она надела туфли и потянулась за ожерельем, стараясь застегнуть его на шее. Откуда-то издалека до нее донеслись звуки оркестра. Высокие голоса скрипок запели романтический вальс. Клэр застыла на месте от удивления. Микки, этот странный коридорный, сказал, что в отеле больше не бывает танцев. Откуда же тогда льется музыка?

Словно во сне, она застегнула ожерелье и взялась за гребень, лежавший в сумочке, которую она — в числе других вещей — взяла в бабушкином доме, обнаружив ее на туалетном столике. Там были серебряная щетка для волос, зеркало и инкрустированные драгоценными камнями гребни для волос. Уверенными движениями, как если бы она сотни раз проделывала это, Клэр свернула свои длинные светлые волосы в валик на затылке и сколола его гребнями. Она подняла голову и, пораженная, вгляделась в свое отражение. Неужели это она, Клэр Уинтроп? Она никогда и не мечтала стать такой — высокой, элегантной и привлекательной.

Музыка тем временем сменилась, вальс уступил место медленной сладостной мелодии.

Ах, что ты делаешь со мной,
Что за таинственная сила,
Скажи, тебя преобразила,
Навеяв тайны чудный сон?

По-прежнему двигаясь машинально, точно сомнамбула, Клэр повернулась спиной к зеркалу, взяла длинные вечерние перчатки голубого цвета и направилась к двери.

В полутемном прежде коридоре ее ослепил неожиданно яркий свет. Девочка почувствовала под ногами толстый и мягкий ковер. Снизу раздавались звуки музыки. Клэр шла, минуя просторные холлы, ее платье колыхалось, а грудь судорожно вздымалась над узким корсетом.

Оказавшись на лестничной площадке, она застыла в изумлении. Изгибающийся лестничный марш был залит светом. В танцевальном зале Серебряного дворца играл настоящий оркестр. Спускаясь по лестнице, Клэр видела, как в зеркалах отражался вихрь взметающихся платьев и отблеск драгоценностей. До нее доносился запах дорогих духов и вина.

Бал был в разгаре. Клэр остановилась, чтобы надеть перчатки. Ей навстречу поднимался молодой мужчина — военный в белой форме с золотыми пуговицами и эполетами. Этот коротко стриженный блондин был высок и хорош собой. Он взглянул на нее, и его глаза широко распахнулись, а лицо осветила улыбка, собравшая морщинки вокруг глаз. Клэр, продолжавшая медленно спускаться, едва не упала, наступив на подол платья. И, как само собой разумеющееся, молодой человек тут же предложил ей руку. Казалось, не было на свете ничего более естественного, чем опереться на его локоть и позволить проводить себя в танцевальный зал.

ГЛАВА 4

— Вблизи вы еще лучше, чем издали, — прошептал ей на ухо высокий красавец, ведя ее по залу в формальном, но таком крепком танцевальном объятии.

Клэр казалось, что она спит. Но если это сон, почему грубая ткань его формы трется об ее щеку и почему тепло его руки так явственно ощущается сквозь перчатку? Почему так ясно она чувствует запах его волос?