Сердцеед +1

Сент тихонько смеется, потом встает наполнить бокал. Будто нуждаясь в некотором пространстве, он остается стоять, выглядывая в окно, перекатывая ножку бокала между пальцами.

— Хочешь поговорить об этом? — тихонько спрашиваю я.

— Не особо.

За окном мерцают тысячи городских огней и зеркальная, безмятежная гладь озера. Отвезет ли он меня туда еще когда-нибудь? В наше особое место, где есть только мы и ничего больше.

Проходит несколько мгновений и Сент поворачивается, озадачено хмурясь.

— Рейчел, что такого ужасного в работе на меня?

— Ничего. Я просто этого не хочу, — упираюсь я в ответ.

Он продолжает хмуриться.

Я ведь этого и хотела всегда. Писать о том, что мне интересно. И он предлагает мне такой шанс. Такую возможность. А я боюсь воспользоваться ею. Боюсь, что приняв это, в результате потеряю то, чего хотела сильнее - длительные постоянные отношения с Сентом.

Не могу. Не хочу даже думать об этом искушении.

— Малкольм, я обещаю тебе, что не останусь на этой работе, когда твой отец придет к управлению. Меня там уже не будет.

Сент сжимает челюсть. Его молчание говорит красноречивее слов.

Я говорю максимально серьезно.

— Я обещаю, что меня там не будет. Малкольм, я уйду, — я продолжаю смотреть на него. — Ты не веришь моим словам? Это из-за того, что ты не считаешь любые обещания достойными веры или только мои?

Его взгляд становится строже.

— Можно ли меня винить, что я не отношусь к твоим обещаниям с прежней доверчивостью?

Слова достигают своей цели, принося боль.

— Отношения между нами выходят за рамки «насытиться и забыть» или я очередная ступень в твоей четырехходовой игре? Сколько это продлится? Четыре недели? Четыре месяца?

Я вспоминаю все, сказанное о нем, и мне становится не по себе. Возможно, меня все еще преследуют слова о репутации Сента, и страх, что я не соответствую ему.

— По шагу за раз, — говорит он вдумчиво.

Я прикусываю губу.

Не увидев во мне признаков энтузиазма от услышанного, он всматривается пристальнее.

— Рейчел, тебе этого недостаточно?

«Нет. Потому что я люблю тебя» — с надрывом звучит в моей голове.

— Ты сам научил меня хотеть всего и сразу. Теперь уже я не уверена, — отвечаю я. — Ты ждешь, что я стану работать на тебя, осознавая, что через пять месяцев ты, возможно, станешь разгуливать с дюжиной женщин под руку, и я не буду среди них? — бросаю я с вызовом, медленно вставая. — У меня тоже есть гордость. Я не смогу разделить свои чувства к тебе, как к мужчине, и как к начальнику, просто не смогу. Знаю, что ты хочешь защитить меня. Но мне нужно поверить, что я смогу сама найти свое место. Я хочу, чтобы ты уважал меня, как я уважаю тебя. Мне нужно...

Я замолкаю, когда чувства рискуют переполнить меня через край.

— Думаю, мне нужно, чтобы ты тоже верил, что я смогу найти свое место.

В тревожной тишине Сент, похоже, пытается понять, как разобраться во всем, и я понимаю, что в ближайшее время этот вопрос не решится.

Черт, я устала. Он слишком принципиален, когда дело касается моей работы.

Мы что, уже ссоримся? На второй день воссоединения?

— Знаешь, что? В этом деле наши убеждения расходятся, а я устала. Я просто поеду домой.

— Черт, — я слышу, как он это произносит, ударяя ладонью об стену, но продолжаю идти к лифту, потом спускаюсь вниз и еду на такси домой, гордая, с поплывшей тушью. Мне требуется время, чтобы подумать, чем я стану зарабатывать на жизнь, пока буду бороться за наши отношения с Сентом.

ГЛАВА 19 Ночной визит

Я уже битый час угрюмо сидела на кровати, размышляя над сложившейся ситуацией, когда Джина постучала в дверь.

— Рейчи? Тут кое-кто пришел повидаться с тобой.

Она заглядывает в комнату, убедится, что я в порядке, после чего отступает назад, открывая дверь шире.

Сент выходит на порог, руки опущены, челюсть напряжена... и мое сердце совершает кульбит в груди.

— Привет!

Я вскакиваю на ноги, стараясь скрыть волнение, вспыхнувшее от его присутствия в моей квартире.

Он закрывает дверь позади себя и смотрит на меня, стоящую посреди комнаты в его рубашке. У меня слабеют колени.

— Хорошая рубашка, — говорит он.

— Она твоя.

Готова поклясться, стоит ему войти, как моя комната становится слишком маленькой и слишком девчачьей.

Он делает шаг вперед, оценивающе поглядывая на меня.

— Тебе идет.

Я нервно прикусываю щеку.

— Я считала, что ты бы не хотел, чтобы я ее надевала, пока ты меня ненавидел.

— Я тебя не ненавидел.

Он продолжает приближаться и, по какой-то причине, я из-за этого отступаю. Возможно, чувствую себя уязвимой от того, что он видит меня дома, да еще в этой рубашке. Может из-за того, что я только что рассказала ему все, что у меня на душе в письме, которое он вряд ли когда-то прочтет.