Сердце Сумрака

– Своими устами только что отказался от счастья, хорошее дело, а? – пробормотал он. – Если бы кто-то мне рассказал такое еще недавно, я бы плюнул ему в лицо. Я готов был отдать все за одну ночь с ней – свое положение, статус Инквизитора, все, чего я достиг. Смейся надо мной, парень, ты имеешь полное право. Наверное, я проклят кем-то из Великих… что ж, меня не напугать проклятьями. Я пройду этот страшный путь до конца. Был ли на свете когда-нибудь еще такой альтруист? Ты видел, чем я жертвую ради великой цели? Видел?

– Я видел, – испуганно кивнул Огонек.

– Порой я сам не верю себе…

Локшин затих, прислушиваясь, поглаживая длинное лезвие.

– Кто-то идет сюда, – прошептал он, – кто-то с их стороны. Приготовься. Будем прорываться.

Мальчик сжался, ожидая удара из тьмы. Но вместо этого увидел – свет луны закрыла тень. Кто-то карабкался через пролом в стене.

– Любимый, – раздался нежный голос, – не стреляй, пожалуйста…

– Агата? Вы что, сговорились?!

– Тайпан хочет выйти против тебя сам. Ему плевать, что вы с мальчиком погибнете. Завулон обещал лично снять ему голову, если вы дойдете до башни.

Огонек с изумлением разглядывал девушку. Она была изящной и трогательно неловкой, на вид совсем юной, на пару лет старше его самого. В больших глазах за стеклами очков отражался свет луны. Темно-русые волосы рассыпались по плечам, гибкое тело затянуто в черную кожу.

– Я упросила его не начинать, пока не поговорю с тобой, – сказала Агата. – Теперь он знает про нас.

– Что знает, мышонок? – растерянно спросил Локшин.

– Все. Теперь нам с тобой или вместе – или обоим конец.

– О Свет и Тьма…

Инквизитор в изнеможении опустился на каменную глыбу. Прижал к пылающему лбу холодное перекрестье меча.

– Любимый мой! – Агата скользнула к нему под бок, словно кошка. Встала на колени, ласково коснулась его влажных висков. – Мы еще можем все изменить. Давай убежим отсюда далеко-далеко. Хочешь, я поменяю цвет, стану серенькой? Я сделаю все, как ты скажешь.

– Ты не понимаешь, о чем просишь, – сипло отвечал Артем. Глаза его походили на пылающие угли. – Ты не знаешь, через что я прошел. Вся моя жизнь, вся жизнь!

– А ты не знаешь кое-что про меня, – звонко рассмеялась Агата.

– Что? – беззвучно шевельнулись его губы.

– У нас будет ребенок.

Артем выронил меч, и тот со звоном покатился по камням.

– Что?!

– Ты говорил, что против, – с виноватой улыбкой сказала девушка, и даже в темноте было видно, как она покраснела, – но я единственный раз в жизни ослушалась тебя. Тогда, в Питере, я сохранила твое семя. Дальше было просто. Я все-таки волшебница…

Артем, шатаясь, подошел к Агате и поднял руку… Огонек весь сжался, ожидая удара, – но Локшин прижал девушку к себе. Агата заплакала.

– Ты точно знаешь? – спросил он.

– Я все-таки волшебница, – повторила Агата.

Огонек переживал острое желание провалиться под землю.

– Почему, – застонал Локшин, – ну почему ты не послушала меня?

– Потому что я люблю тебя. И ты тоже меня любишь, только боишься признаться себе. Боишься повредить своей карьере. Я же нравилась тебе еще давно, в «Лесной сказке»! Артем, давай убежим на край света, в Новую Зеландию, в Чили, на Фиджи! Все останется как прежде, надо только шагнуть в портал. Твоего друга возьмем с собой.

– Нет, – прошептал Инквизитор, – нет, нет, нет…

– Да, любимый, да.

– Нет! Это все морок, – Артем расхохотался тонким, незнакомым голосом, – наваждение! Вы все сговорились против меня. Дьявольщина! Я в одном шаге от величайшего поступка в истории. И тут ко мне приходят… и говорят, все брось…

– Артем! – На Агату было больно смотреть. – Ты что, не веришь? Ты же маг не чета нам всем. Смотри!

Она распахнула полы курточки.

– Ты же видишь его!

И Артем видел сквозь Сумрак. Даже Ярик видел – крошечная искра в ее животе, начало новой жизни. Едва проросшее семечко в окружении теплой мерцающей ауры.

– Все равно, – прошептал Инквизитор, – я пойду туда.

– Но, Артем…

– Уходи, Агата. Беги, спрячься. Утром я найду тебя.

– Ты что, не понимаешь? – Девушка снова расплакалась. – Тайпан знает о нас все. Он схватит меня сразу, как я выйду отсюда! Где я спрячусь?

Локшин утирал катившийся градом пот:

– Придумай что-нибудь. Утром это будет не важно, все будет не важно. Я вернусь победителем. Уходи!

Агата, рыдая, качала головой.

– Уходи, уходи, глупая. Уходи же! Здесь опасно! Скоро начнется бой!

– Скажи, что ты любишь меня…

– Агата…

– Я не уйду, пока ты не скажешь, что любишь.

– О, проклятье! Люблю, конечно, люблю, иди же!

Всхлипывая, Агата взбиралась по камням наверх. Артем проводил ее лихорадочным взглядом. Казалось, он был готов позвать ее назад, вернуть – но вместо этого обернулся к Огоньку и спросил:

– Готов, парень? Сейчас начнется. – Локшин дрожащей рукой искал на полу меч. – Думаю, Светлые друзья нам еще помогут. Они не рады, что я отверг их щедрые дары, – но отдавать тебя Тьме никто из них не хочет.

* * *